Казалось бы, они должны были вернуться в зал, по меньшей мере, так думал Тай, когда они снова оказались на узкой железной лестнице, приведшей их на крышу, но .... вечер оказался куда как интереснее.
"Номера?" - с каких пор в клубах и ресторанах появились такие... шикарные апартаменты Лиа не знал, но явление сначала молчаливого официанта, наверняка одного из охранников, а после появление и самой комнаты, удивляющей уже наличием камина в, казалось бы, нормальном современном здании, привнесло в окружающую скрипача атмосферу нотку... непредсказуемости. Он чувствовал, что опускается в чью-то фантазию. Довольно откровенную фантазию.
Войдя в помещение, где ковры легли на полу, окружая комнату мягким, почти старинным уютом, он сбросил обувь, опускаясь на диван, и с интересом осматриваясь по сторонам.
- Чай... хорошо, - хотя, к чему им чай, когда его согревает один лишь этот невыразимый, невероятный взгляд, казалось пожирающий его заживо, - Хочу, - серые глаза встретились с глазами цыгана, когда он чуть повернул лицо к Зверю, - Зажги камин, Tier, - "Есть в пламени сила, способная открыть другую сторону монеты", - И погасим этот фальшивый свет, - он принимает из рук Стаса скрипку. Инструмент, конечно, обижен на своего хозяина, пальцы ласково скользят по влажному корпусу скрипки, оглаживая тонкую талию, скрипач забирается с ногами на диван, разглядывая своего ... сказочника, - Не думал, что здесь есть подобное место.

Жаль, что бездымные дрова нового, современного камина не были способны подарить им запах настоящего горящего дерева. Это было словно жечь костер в лесу, но не чувствовать запахов леса, лежа на мягкой подстилке из мха. Словно часть восприятия обрубили.
- Будешь что-нибудь сладкое? - и почему ему казалось, что самому Стасу сейчас сладкого не нужно?
- Нет, фруктов достаточно, - Стас выключал свет, погружая комнату в теплый полумрак, снимая с высокотехнологичного мира всю привлекательность. В этом теплом полумраке камина хотелось остаться. Мягкий отблеск огня, ровный голос цыгана о каких-то непонятных, посторонних людях, которые скрипачу конечно совсем не интересны, но... это ведь может многое сказать о самом Стасе? Это дает Стасу возможность улыбаться, пусть улыбается, скрипачу нравилась эта опасная, немного сумасшедшая, но совершенно чистая улыбка.
– Бывает, что здесь останавливаются наши партнёры, но чаще всё-таки неверные мужья приводят сюда любовниц. Или любовников, - дверь открылась, Стас взял поднос с чаем. Очень оперативно, хотя, напитку все равно нужно настояться, прежде чем его пить. Комнату теперь окружал мягкий свет свечей, запах воска. Вечер стал еще загадочнее, неожиданно Лиа начало казаться, что время тянется как патока, и вполне вероятно, оно не ускорится вновь уже никогда.
- А для чего тебе эти комнаты? - цыган опустился перед диваном так, словно встал в церкви перед алтарем, странное воспоминание заставило инкуба переключить внимание на протягиваемую чашку, сомнительно, чтобы Стас хоть что-то знал о влиянии святой воды или крови христовой на демонов, так что - это мог быть нормальный чай. С чаем у него что-то всегда выходили какие-то переделки, скрипач вообще частенько напивался чаем со своими экзорцистами. Он принял чашку с чаем, посмотрел в нее, немного подождал и сделал небольшой глоток, мир не изменился, -  Это твой вечер, Стас, к чему ограничения? - скрипач улыбнулся, заглядывая в теплые глаза, оттуда на него с интересом, но без былого рвения смотрел почти успокоившийся зверь, он чувствовал свою свободу и в полной мере ею наслаждался. Хотелось бы инкубу думать, что это именно он выпустил зверя на свободу, но внутри он прекрасно знал, что родился Tier задолго до их встречи, еще в глубоком детстве Стаса.
- Карл Дженкинс... - скрипач припоминал современных композиторов, кажется, этого он вполне мог играть. Палладио - определенно было ему знакомо, - Тебе определенно стоит как-нибудь попасть на концерт нашего симфонического. С ними в музыке гораздо больше красок.
Отставив в сторону чашку с блюдцем, он взял скрипку, мгновение проверял, чтобы все струны были натянуты верно, после чего начал.
[audio]http://www34.zippyshare.com/v/19852468/file.html[/audio]
Палладио изначально писалось для фортепиано и скрипок, но современные скрипачи переделывали под себя все, так что интерпретировать главную тему... ну он же переписал на свой лад Дьявольскую трель?
Оно напоминало ему беспокойный Ватикан, алые полотна папского дворца, толпу на площади Петра, день без главы, день рождения нового главы. Пусть ему никогда и не ступить на священные земли верующих, но сама по себе вера - она была крайне ему интересна. Палладио было для него произведение человеческое. Но оживляло оно многое и многое другое. Вот и сейчас тени полнились собственными воспоминаниями, оживающими образами, наполняющими комнаты. Здесь было все. И гроза, и леса и воспоминания. Для каждого свое, а для скрипача - хор верующих, столпом вздымающееся пламя и далекий купол Собора Святого Петра.

В ушах все еще звучало Паладио, когда последний звук окончил произведение. Он отложил в сторону скрипку и смычок, взял снова в руки чашку, чтобы сделать еще один глоток. И все же - это не святая вода, он крайне не любил святую воду.
- О себе? - переспросил скрипач, чуть удивленный просьбой клиента. Или это был... приказ? Нет, судя по интонации - просьба. Только вот вопрос, о чьей жизни хочет знать Зверь? О жизни Тая Лиа? Или же о жизни инкуба Имальнуэля?
Логично предположив, что мемуары о соем существовании инкуб вряд ли когда-нибудь сможет издать в полном объеме, он решил, что Стаса интересует более приземленное существование сидящего перед ним блондина.
- Я, честно говоря, всегда теряюсь, когда меня просят рассказать что-нибудь интересное о себе. Когда проживаешь свою жизнь - прошедшее уже не кажется таким уж увлекательным, - он задумчиво отпил чаю из чашки, - Пожалуй, в основном моя жизнь представляет собой довольно посредственное путешествие помиру, исключая те моменты, когда меня похищали.
Тай отставил в сторону чашку, внимательно вглядываясь в лицо Зверя, чуть склонившись вперед, он облокотился о собственные колени, чуть нависнув:
- А ты снова поместил меня на сцену. Со мной это так часто делают,  - он чуть улыбнулся, мягко, как-то почти растеряно. Людям, обычно, не интересно знать, что происходит в жизни и на уме у скрипача. Их интерес обычно ложился в область желания обладать стройным музыкантом с гениальными способностями к скрипке. Прошлое скрипача интересовало разве что журналистов. Но те сами задавали вопросы. Он потер кончиками пальцев вытатуированный на лбу алый цветок, воспоминание о единственном друге, - Я начал выступать открыто, без ширмы совсем недавно. Но успел за короткий промежуток в четыре года стать самым похищаемым музыкантом в истории эстрады. Забавно было, когда меня попытались подменить на концерте, тогда я ееще выступал с экраном, который закрывал меня от зрителя. Я сильно порчу впечатление о музыке своим экзотическим видом. В тот день я умудрился стать жертвой расползающихся слухов о том, что дар мой от Сатаны, а татуировка на лбу ни что иное как знак зверя. Меня выкрали сектанты, - при воспоминании об ошалевших от вида скрипача сектантах у инкуба появлялась только улыбка, эти бедолаги так искренне верили в то, что перед ними сам Дьявол, что все свои естественные позывы воспринимали как соблазны и образы греха в их головах, - По началу это было даже смешно, я не сразу понял, что меня украли не фанаты музыки, а религиозные фанатики, так что я довольно спокойно отнесся к происходящему. Не смешно стало, когда они меня стали поливать святой водой, - скрипач скривился, - Ты уверен, что нечто подобное может быть тебе интересно,  Tier?

- Если бы я боялся крестов, Tier, я бы не смог играть на скрипке. Пересечение деки и смычка всегда образуют крест, - он говорил совершенную правду. Он не боялся крестов, распятий, даже "святая вода" для него не была настолько страшна, когда ритуал и веру проводил человек не верующий в Бога. Но достаточно было встретить человека искренне верующего, как находиться рядом с ним становилось опасно. Не вредно, но опасно. И опасность эта состояла в разоблачении. Ни один демон не хочет быть разоблаченным, - у меня не было одного отца или матери, в детдоме это не так то просто получить, - скрипач пожал плечами, отпивая еще немного чая, - я еще не допил этот, - он с некоторым сомнением посмотрел на цыгана, когда тот засунул руки в карманы, - Ты носишь с собой крест? - на лице возникла легкая улыбка, - Решил проверить?
Он откинулся на спинку дивана, разглядывая огонь в камине.
- Мне и правда особо не о чем тебе рассказать, Tier. Мое несчастное детство тебя вряд ли интересует, по жизни я не Казанова и о любовных похождениях тоже особо рассказать нечего. Моя жизнь - переплетение мелких, не слишком сильных впечатлений, прерываемых неприятными событиями из-за облика. И все.

Главным для демона, когда Стас достал из кармана крест, стало не показать своего ужаса. Спокойно, размеренно сделать еще глоток чая, внимательно слушая рассказ цыгана, и не показывать того, что вещица, которую нашел мальчишкой Зверь, действительно обладает какой-либо силой. Может, в том замке и не останавливался никогда Влад-колосажатель, честно говоря, инкуб не помнил чего-либо подобного, хотя о Дракуле был наслышан и даже играл для него. Но не пил, не ел и не спал в его доме. Но то, что вещица эта была из тех древних, что были освещены еще при сильной вере - он не сомневался. От креста тянуло запахом веры. Может Стас и не верил толком в Бога, но именно его рассказ придавал вещице силу, иначе инкуб раньше бы почуял крест инквизитора.
Вечер начал принимать какой-то особенно острый привкус, словно тайская еда. Пахнет сладко, выглядит красиво, а положишь в рот и язык горит так, словно его жарят на раскаленных углях святой церкви инквизиторов.
- А ведь это может быть крест самого Цепеша. Ты знаешь, что Влад Дракула, прозванный колосажателем на самом деле был крайне верующим человеком? Помимо прочего - он стал великолепным правителем, на тот краткий промежуток своей жизни. А кровавую историю ему приписали напуганные его неординарной выходкой враги. Хотя, что я тебе рассказываю, о твоей же то истории? - он допил чай, оставил чашку в сторону, - Тебя крестили, Tier? - Вера, вера забавна. Она почти недостижима. И почему только близость веры так кружит и пьянит его смятенную душу?
Он взял скрипку в руки, стал наигрывать что-то ненавязчивое, легкое, напоминало произведение Чардаш, да, пожалуй лихой Венгерский танец ему больше всего сейчас подходил. Деликатный и в то же время развязно удалой,  веселый, почти развратный.
- Меня так и не смогли, - скрипач улыбнулся, - Меня подбросили еще младенцем на порог церковного приюта. Но вот незадача, у всех моих кормилец через неделю заканчивалось молоко, а я мог кричать круглые сутки. Когда тамошний священник решил меня окрестить, капля на голове оставила белое пятно, но со временем я его зататуировал. После того случая - меня отдали в обычный австрийский приют. И я перестал на всех кричать. Снова крнстить меня решили уже в 10 лет, но священник так и не окрестил меня, тяжело заболев он не приехал к нам. Вера избегает меня всячески, впрочем, в Бога я верю. Возможно именно он надоумил тебя пробраться в те развалины и найти этот крест. Думаю, он стоит больших денег. Ты ходил к антиквару?

- Всего лишь? - скрипач хохотнул, посмотрев на цыгана поверх струн,  - Людям сейчас требуются года, чтобы построить всего лишь дом, а мы говорим о башне. Думаю, Владу пришлось пожить там какое-то время, - мысль о вере и кресте изрядно позабавила инкуба. Интересно, Стас и правда считает, что его действиями в большей мере руководит Дьявол, нежели Бог? Приходила ли в головы людям хоть когда-нбудь мысль, что им, Дьявольским тваря, совершенно нет никакого дела до манипулирования судьбами? Если им было нужно - они просто засылали в мир рожденного демона и все. Зачем усложнять и без того сложный мир?
Неожиданно резвый венгерский танец, сбавивший ход, превратился во времена года Вивальди. Агрессивный, скорый на расправы ветер, срывающий со струн скрипки нечто больше похожее на всрики, нежели на звуки. Имальнуэль позволил скрипке жить своей жизнью, она играла то, что хотела, звучала так как хотела, превращая произведение из неудержимой, карикатурной импровизации в изящную классику.
- Знать о Боге. Я знаю, что он есть, но даром блага Божьего не наделен, хотя говорят, что дар к музыке как раз дается от него, - крутой музыкальный пассаж завершил знаменитое произведение и скрипка, успокоившись, умолкла, - Выходит, если ты считаешь, что твоими действиями скорее управляет Дьявол, нежели Бог, в существование Бога ты веруешь, Tier. Но скажи, почему именно Дьявол? Да, я выпил бы еще чая, - инкуб мягко улыбнулся. Тема, надо сказать, была довольно опасна, особенно, когда в штанах этого красавца неожиданно завалялся такой угрожающий артефакт.
Инкуб еще очень хорошо помнил запах жженой кожи и мяса, когда его венчали, а до того сжигали на кострах. Он не боялся крестов, но относился к ним уважительно. Врага нужно уважать.

Отредактировано Тай Лиа (2012-02-17 08:09:36)

Инкуб принял протянутую ему чашу, почти кожей ощущая близость священного объекта в кармане цыгана. Надо сказать, в разговор это добавляло какой-то особенной остроты, которую он в последний раз испытывал в Италии, когда на ночь глядя общался со священником в ветхом номере столичной таверны.
- Знаешь, Tier, интересно не то как Он видит наши поступки и даже не то как понимает Его заветы человечество. Каждый из нас может получить Его прощение перед смертью за любые смертные и бессмертные грехи и оказаться в конечном счете в Раю, - скрипач сделал глоток чая, наслаждаясь мягким вкусом и прекрасным ароматом напитка. Почему-то именно ощущение возможности пасть назад, в Ад насильным образом, позволяло ему наконец ощущать прелесть окружающего его мира. Пусть даже этот чай совершенно не такой как тот, что он пил будучи наложником китайского императора. Ему это было совершенно не важно. А у Стаса оказался очень приятный, горьковатый на цвет парфюм... - Интересно во всем этом то, как это воспринимаешь Ты, - он посмотрел на своего собеседника, коснулся длинным пальцем груди Зверя, указывая на его сердце, - Если Ты не простишь себя самого в сердце своем за дела свершенные при жизни, промаешься даже с прощением Божьим в Чистилище. Даже не знаю, что хуже, вечность терпеть наказания от Дьяволов в Аду или испытывать наказания от самого себя. По меньшей мере Дантэ этот процесс описал очень интересно.
Он снова взял чашку обеими руками, отпил из нее, задумчиво улыбнувшись.
- Я склонен с ним согласиться, Каждый несет ответственность прежде всего перед личным Богом, а потом уже перед всеми остальными, если это для него имеет хоть какое-то значение. Но если бы мне пришлось прожить свою жизнь еще раз - я бы не изменил своих поступков. - взгляд задумчиво скользнул по цыгану, наблюдая как отсветы огня в камине играют на рельефах красивого, ладного тела, покрытого тонкими рисунками жизни, - Мне нравится тот, кого я перед собой вижу, что бы у него за спиной ни было.

Губы Зверя скользят по музыкальным пальцам инкуба, и он с интересом наблюдает за этим знакомством, словно перед ним не взрослый половозрелый мужчина, а ребенок, пробующий все на вкус, и это нравится ему только больше. Странно, но ему всегда нравилась такая форма общения, основанная на одних лишь ощущениях, без сияющей пыли слов, с ним редко кто общался вот так, сенсорно, в основном все обращались к внешности, наслаждаясь зрелищем.
- Мы отвечаем за свои грехи, - он пожал плечами, - Только прежде всего - каждый перед собой, если, конечно, Он тебя уже простил, - улыбнулся, чуть грустно, откуда знать человеку, что Создатель его всегда простит? Откуда понять, что для любимых детей Он пошел на все? А вот такая тварь как Имальнуэль даже взглянуть на врата Рая не смеет.
Он сам никогда не видел ни своей матери, ни своего отца и небезосновательно считал, что таковых никогда не было, поэтому ощущение одиночества ему было знакомо давно, а вот чувство предательства.. Его просто никто никогда не мог предать, невозможно предать того, кто уже тебя погубил.
- Она родила тебя, чтобы мы встретились, за одно это я могу быть ей благодарен, - он улыбается едва заметно, задумчиво, странный заказ, если учитывать их атмосферу... Слезный день...
- Ты знаешь слова Лакримозы? - отдав Стасу чашку, Тай взял в руки скрипку, медленно перебирая в уме все возможные варианты этого печального, почти церковного произведения, молитва, произносимая хоралом во время траура, красивое, печальное произведение, впрочем, Тай смог выбрать единственный известный ему скрипичный вариант этого творения. Смычок касается струн, начиная свою печальную, но светлую мелодику грандиозного произведения. Сам он предпочитал играть это произведение вместе с хором и оркестром, что позволяло передать мощь и красоту этого прекрасного произведения.
Голгофа, окруженная тысячами душ, длинный путь к Вратам Петровым через терни прощения и прощания. И пока хотя бы один на Земле помнит и молится о тебе, ты можешь попасть за врата, чтобы пройти Чистилище Господне... И все же Дантэ был гением, хотя экскурсия была странной.
Синие знамена Ордена, утренний хорал, он стоит всегда лишь за стеной, наблюдая за утренней молитвой, вслушиваясь в стройные созвучия многоголосия, Моцарт еще не посети своим рождением этот мир, но Рэквием всегда был созвучен для него именно тому самому дню. Дню смерти его сводного брата.
Скрипка светом сквозь тьму человеческих душ, отчаяния и боли наполняла светлой печалью и торжеством вечной жизни комнату, Лакримоза пела, скрипач играл, глядя поверх опасных струн в огонь.

- Не так хорошо, как могло бы звучать с хором и оркестром. Мне жаль, что тебе не разрешают бывать в филармонии, - Лиа откладывать скрипку не спешил, плавно перейдя к следующей части Реквиема, но играл ее скорее больше вдумчивым фоном, эта часть произведения имела для него всегда несколько философский оттенок, - Люди, единение духа, слияние звука, думаю отдельная ложа могла бы решить требования твоего друга, если он не хочет видеть других людей вокруг.
Звуки мягко распространялись по помещению, прежде чем Тай оторвал взгляд от огня и посмотрел на Стаса, завершив часть.
Некоторое время в воздухе еще висели последние отзвуки произведения.
Он отложил в сторону смычок, устроив скрипку на коленях, несколько мгновений молчал, разглядывая в отблесках камина черты лица Зверя, затем взял в руки широкую, сильную ладонь заказчика, разглядывая, оглаживая широкую, мозолистую от обращений с кнутом руку кончиками пальцев, надавливая на подушечки. В Хиромантии он не смыслил ровным счетом ничего и несмотря на то что жена инкуба была ведьмой и в свое время сказать по руке способна была все, что угодно - он крайне скептически относился к такой письменности. Он считал руки итого жизни. Этаким наработанным опытом. Да и нравились ему руки, просто нравились.
Закончив разглядывать внутреннюю сторону руки, он перевернул ладонь и провел по тыльной стороне своей ладонью, оглаживая.
- Красивые руки. Очень. - он заглянул в темные глаза напротив чуть мягко улыбнувшись и дав возможность убрать руку, если прикосновение пугает, - Я по жизни кинестетик, не могу жить без прикосновений, хотя весь мой внешний вид говорит об обратном. - как инкубу ему и правда проще всего было понимать желания и черпать энергию именно из прикосновений. Самый прямой и легкий канал для взаимодействия. Только с учетом небольшого пунктика Стаса прикосновения стали иметь некий иной, странно привлекательный оттенок познания. Он очень многое забирал в поведении у партнеров. Чем бы их вечер ни заканчивался.