- Меня - да. Его - нет, - хрипло ответил колдун, только сейчас до конца поверив в тот день, в то событие. Точно этот. Без сомнения этот. Глаза во время поцелуя закрывают романтики, сенсорики и те, кто доверяют. Уэйн был прожженым материалистом, реалистом и сволочью, так что глаза закрывал крайне редко... разве что во сне.
Во время поцелуя рука невольно скользнула по спине демона, поглаживая прогиб, удивляясь способности некоторых созданий так гнуться.... Губы сладостно, страстно отвечали на поцелуй так же неторопливо, с интересом экспериментатора, исследователя. он таки соизволил устроить гримуар на диване, чтобы иметь возможность погрузить пальцы в белые, шелковые волосы, упиться ощущением легкого шелка в руке. Затем рука скользнула вниз, на шею, проводя едва ощутимо по линиям голубых жил, затем вниз к ямочке.
- Убьешь меня медленно? - томно, страстно, почти с издевкой, но с каким желанием...

На душе повеселело. Вот уж чего от себя не ожидал мафиози, так это то, что его так рассмешит или обрадует заявление, что его тут сейчас изнасилуют. Нет, правда. Что может быть веселее, чем изнасилование демоном смертного? М? А вот Герберт об этом не задумывался. Ему просто неожиданно стало весело, легко, жарко и тесно в рамках трехмерного измерения. Не могла скупая реальность отразить всего. Всего демона разом.
Пальцы зарылись в волосы, когда жадные, желанные, а главное - умелые губы вновь коснулись его губ, а жадный, поцелуй чуть не придушил его на месте. Тем временем тот самый ненавистный демону язык вполне себе наслаждался своим низменным, страстным существованием, устроив настоящую баталию для демона на право владения некоторым пространством. Еще неизвестно кто кого хотел выпить.
Лежащая на талии демона рука скользнула под тенниску, задирая её кверху, пальцы прошлись по спине, чуть надавливая, легко касаясь ногтями шелковой кожи, скользя вниз к поясу шорт, натянувшихся на аппетитных формах.

- Жертва имеет право сопротивляться, - невинно! заявил мафиози, сидящий под демоном с таким видом, словно еще немного, и он начнет качать права всех жертв маньяков разом, но совершенно неординарным способом - будет дуть губки, ныть и возмущаться, - К тому же, - руки ушли все же с аппетитной местности и удалились к вороту его собственной рубашки, расстегивая пуговицы, но не снимая практически и так прозрачный предмет одежды, - Кто же насилует жертву одетой? Я же ничего не почувствую! Отсутствует момент насилия и унижения моей непреклонной воли, - если Шэкс терял дар речи, то пьянеющий от веселящего его чувства азарта, возбуждения, Герберт напротив обрастал совершенно нечеловеческим даром заговаривать зубы, пускай даже хриплым, низким тоном, который ему так нравился, который делал его похожим на большого кота в человеческом теле. В результате, к концу тирады он уже задумчиво терзал край тенниски парня левой рукой, а левую руку демона положил себе на грудь, - О, я знаю, что ты великолепно царапаешься, сейчас тебе это пригодится, - "Вот черт, никогда не думал, что люблю боль", - усмехнулось пьяное от поцелуя и недостатка кислорода сознание.
- Или мне продемонстрировать КАК насилуют люди? - тихо, горячо шепнуть в желанные, чуть приоткрытые губы, так соблазнительно блестящие прямо перед его лицом, - "Да заткни же ты меня, Шэкс! Или тебе хочется слушать мои издевки?", - он лизнул нижнюю губу парня, затем задумчиво облизнулся, - "Крови, явно не хватает крови. Слишком сладко".

Отредактировано Герберт Уэйн (2011-04-02 08:29:42)

По телу прошла горячая волна, опустившаяся вниз живота, оседая там тяжелым, приятным чувством нарастающего возбуждения. Все же, ему нравились эти кошачьи манеры, царапанье, укусы, непокорность. Сладкое, прекрасное чувство недоступности, недозволенности. Тяга.
- Наглость - второе счастье. Третье мое счастье - здоровый эгоизм и скромность, - уверил в своей бесценности колдун, все же целуя тонкие губы, но лишь поверхностно, без напора, словно обозначая, что он еще здесь. Он подтянул Шэкса к себе руками так, что пах демона удачно устроился на его собственном вполне однозначно сообщая о наличии еще пары тем для разговора, при исчерпании характера колдуна, его достоинств и прочего, а так же подтверждая теорию о пятой точке и массе приключений, - Думаю у демонов свои традиции и порядки в изнасиловании, все же, вы более астральны, чем бренные слуги мира реального. А что? Часто приходится быть участником изнасилований? Честно говоря не задумывался о твоей опытности в этом вопросе, мне казалось я разговариваю со вполне взрослым созданием, чтобы на эти темы уже не размышлять.
Да-да, он признавал, что Шэкс вероятнее всего его старше. Намного старше. Значит опыта у него явно больше. Но вот вопросы какие-то странные.

- Может, я пытаюсь спасти свою шкуру хоть каким-то способом? - вопросил пространство Уэйн, когда в принципе от его вопроса уже ничего не зависело. Шэкс решил как-то  по-своему рассмотреть вопрос говорливости Герберта, совершая с ним какие-то противоестественные физике его организма процессы. Лежать вот так на диване было совершенно не комильфо, но... может стоило... ... "Ооо", - определенно стоило немного потерпеть это неестественное неудобное состояние.
Он шумно выдохнул, когда мягкие губы коснулись живота, Уэйн удержался от того, чтобы положить ладонь на затылок демона, а другой рукой помочь решить проблему тканей на прочих частях организма. Торопить скорый поезд бывает себе дороже. Лишь губы едва заметно улыбнулись в довольной улыбке.
- Проблему моей болтливости это не решит. А вот дислалии поспособствует...

- Вот так? - улыбнулся колдун, притянув к себе лицо Шэкса, положив ладонь на затылок демона. Поцелуй вышел глубоким, жадным, вполне обозначающим обилие, глубину и объем желания, возникающего с каждым касанием демона. По телу пробежала сладкая судорога, заставившая тело все же приподняться, чуть изменив положение, продвинув руку ниже, дальше, чтобы губы сладострастно пошептали - Да, - вновь возвращаясь к желанному, сладкому поцелую. Рука чуть сжала светлые, мягкие волосы на затылке, вторая рука провела по натянувшейся ткани шорт на крутых ягодицах.
Нужны ли были демону еще какие-то объяснения, если все объяснения он мог теперь с интересом поглаживать рукой? Любителем анатомии Уэйн не был, но прекрасно знал, что если с вами общаются в нижнем регистре, лучше не дергаться, спасти вас не успеют.
Губы все же покинули желанное место, чтобы не оставить колдуна и вовсе без кислорода.

Вот интересная особенность существования Герберта показывала, что ему достаточно исполнять собственные эгоистичные мотивы, чтобы доставлять при этом удовольствие и окружающим. Вот такая вот ерунда. Так что даже если он кого-то и насиловал, обычно это оказывалось совершенно обоюдным желанием, но гораздо интереснее было понимать, что люди и многие создания на Земле хотели, чтобы он их убил. Он не мог себе отказать. Он слишком любит себя, чтобы себе отказать.
Все же, опыта в минете как таковом у Шэкса похоже было не слишком много, но это с лихвой мог компенсировать обозначенный Шэксом лексикон, а тон с которым колдун произносил магические слова мог бы поддерживать огонь в камине даже без топлива.
- Да! - пальцы чуть сживаются с явным удовольствием, когда интригующие ласки находят чувствительную точку, - Еще, - когда отпускают и блуждают в новом поиске, - Вот так, - когда находят, пальцы поглаживают мягкие, светлые волосы. Вторую руку он устроил просто на диване, решив, что опираться ему тоже на что-то нужно.
Многозначительный звук, изданный демоном вырвал из уст мафиози почти разочарованный выдох. Он несколько мгновений припоминал весь разрешенный ему словарный запас, изучая какую-то точку за плечом демона, затем наклонился вниз, чего с ним давно не случалось, жадно поцеловал демона в губы, прошептав такое "Еще!" что впору было искать для него ведро со льдом.
- А наверх? - вопросил он все же, отстраняясь от сладких губ с чуть солоноватым привкусом собственной смазки, - "И даже крови не нужно"..

Отредактировано Герберт Уэйн (2011-04-03 20:44:36)

Немного растерянное, ошалевшее от его слова лицо Шэкса было лучшим зрелищем за последнюю неделю. Уэйн никак не мог себе отказать в удовольствии прошептать: "Да", когда юноша стянул с себя надоедливую тенниску и прижался грудью к его обнаженной груди, так многозначительно потираясь о пах жесткой тканью шорт.
- Еще, - с усмешкой пошептал Уэйн с чувством облизывая желанные губы, руки легли на ягодицы жадно сжимая ткань шорт, многообещающе поглаживая, - Я наглец, но не идиот. Так что, временами я очень сговорчивый, - о, это прекрасное тягучее настроение, когда хочется оттягивать и оттягивать удовольствие, прежде чем сорваться с места в карьер. Левая рука задумчиво проползла по ягодице, затем по ткани шорт вперед, поглаживая приятную выпуклость через жесткую ткань.
- Не тесно?

Отредактировано Герберт Уэйн (2011-04-03 21:58:03)

- Как? Ты лишишь меня удовольствия понять какой ты на самом деле любовник? Хоть музыку включи, - усмехнулся Герберт, с легким сожалением провожая взглядом ускользнувшего к подлокотнику Шэкса. Все же, ему пришлось встать. Красиво снять рубашку было делом нехитрым, элегантно сброшенная рубашка отправилась на демона, то ли прикрывая Шэкса для спасения от продолжения, то ли посто для рисовки. Гораздо сложнее было элегантно стряхнуть с себя брюки, впрочем, в процессе легкого скидывания полуботинок с ног, почти танцевальное стягивание брюк и белья выглядело довольно пристойно. Но нужна ли пристойность в вопросах совершенно иного характера? Факт оставался фактом. Брюки Уэйн снял, тут же свободно устроился на диване, куда улетели оставшиеся детали одежды, удобно устроившись неподалеку от демона. Левая рука легко за ногу подтащила демона к колдуну и Уэйн наконец смог нависнуть над пепельным блондином.
- Набор звуков все тот же?

- Я думал тебя это раздражает, - хмыкнул Уэйн касаясь губами тонких губ лишь намеком, затем скулы, уха, прикусывая мочку, спускаясь поцелуями на шею, чтобы прочертить мокрую дорожку поверх вен, скользнув носом по шее от впадинки меж ключиц к подбородку кончиком носа, вдыхая напоминающий раскаленный песок запах любовника. Раскаленный песок в цветущей пустыне. Правая рука в это время скользила вниз по груди чуть царапая, где-то на против едва касаясь, спускаясь вниз, жадно обхватывая пах, потирая, массажируя, пока губы с интересом исследуют шею, губы, лицо...
- Ты как цветущая пустыня. Красиво и убивает, - пуговица на шортах, как и молния легко поддались пальцам колдуна, делая узкие шортики свободнее, рука беспрепятственно скользнула внутрь пространства поглаживая, сжимая сквозь мягку ткань белья чувственную зону.

Чужие стоны заводили, пожалуй, круче любых прикосновений. Уэйн ради интереса чуть прикусил правый сосок юноши, лаская его языком, пока рука продолжила свое увлекательное исследование, но с больше интенсивностью. Горячо, мутно и шумно в голове от чужих стонов, тело словно облили, затопив разгоряченной кровью Какие там к черту масла? Да их просто в одной комнате запирать нельзя!
Намучившись и намучав Шэкса пространственным идиотизмом шорт и белья, Уэйн все же отстранился от деятельности по изучению груди демона, чтобы стянуть с Шэкса остатки одежды. Это оказалось несколько сложнее, чем казалось, но с поставленной задачей колдун справился быстрее, чем обычно это делает среднестатистический мужчина. Опыт, все-таки. Женщины так любят узкие джинсы последние дни...
Но черт с ними с женщинами, у него тут процесс поинтереснее. Вот теперь простор для деятельности был. Он обхватил рукой вставший на повестке их дня вопрос, большим пальцем лаская чувствительную головку и уздечку, приникнув губами к губам демона. Тихое "Еще?" прозвучало не просто как намек, а как очень толстый намек на последующее развитие ситуации.

Спина невольно прогнулась, подставляясь касанию руки, а после... он тихо зарычал, когда острые ноготочки впились в ягодицу
- Нет, Человек, - уверенно ответил Уэйн жадно, жарко впиваясь в губы, приподнимая демона под ягодицы и медленно с чувством входя. О, было тесно, жарко... хорошо, что труды демона даром не пошли, так что дискомфорта от этого контакта было не слишком много, - Опять вся спина будет в крови, - как-то почти мечтательно произнес колдун, чуть отстраняясь от мягких губ и заглядывая в желтые глаза.

Отредактировано Герберт Уэйн (2011-04-04 10:46:48)

- О... да... - жарко выдохнул Герберт в плечо демону, улыбнувшись, - Я самая несчастная жертва изнасилования, - тихим шепотом проговорил Уэйн с удовольствием, каким-то замедлением в каждом движении входя, выходя, целуя, прижимая к себе левой рукой тугие полукружия ягодиц к себе, тем самым сокращая расстояние до таза, меняя угол в поисках такой знакомой, приятной точки, когда тело демона выгибается в невозможном прогибе, сознание плавится, стонет, и звуки эти не скрыть ни одним стенам в этом заведении.
- Лучше бы, нам, конечно, в номере... - он отолкнулся от дивана, поднимая демона, усаживая его, помогая выбрать угол, - Так насиловать удобнее?

- Еще, - рыкнул в губы Уэйн, целуя, чуть кусая их, - Будешь мухлевать... тут есть отличный стол, как раз для изнасилований...
Какой там к черту комфорт? Это в его-то номере? Где шага нельзя ступить, чтобы не врезаться в какое-нибудь античное произведение искусства?
- Или ты решил передохнуть, сидя на мне? М?
Бездействие не столько раззадоривало, сколько злило, и злость эта была веселая, почти пьяная. То ли от пробуждающихся сил, то ли от тесной близости желанного тела.