"Бойтесь мечтать. Мечты, архангелы их раздери, сбываются!!!" - инкуб впервые за время своего существования был зол. Странно, но злость эта была не его. Это была злость одного светловолосого юного демона, которого Имальнуэль никогда не видел и, пожалуй, увидеть бы не хотел, учитывая всю ту боль, которую он постоянно испытывал.
Но началось все не с боли... ох нет, началось все так сладко, тягуче.... "Сатаниэль," - это имя будоражило его давно... с того самого дня, когда он впервые его услышал их уст Темного Принца Ада... Люцифера... а затем из уст многих и многих... шепотом, в страхе, в страсти... "Сатаниэль!"
Добраться до него оказалось гораздо сложнее, чем оказаться в постели ненавистника инкубов, Белиала... тоже, надо сказать, достойное желание... Главной преградой в достижении Сатаниэля оказалась Пустошь. Имальнуэль никогда за все время своей памяти в Пустоши не был, а ведь помнил он все от своего рождения. Страх, боль, осознание своей ничтожность. бездушности, отсутствия себя, собственного Я, это могло убить любого и чуть не погубило Имальнуэля. Он был на исходе своей жизни. когда его нашел Сатаниэль. Именно присутствие демона пробудило в инкубе жизнь, а затем и страсть... плоть, сознание... Он был заточен в зеркале после столь приятной ночи. В зеркале Сатаниэля, в облике кого-то, кого Сатаниэль любил больше Ада и так уже 98 лет! Когда Сатаниэлю становилось одиноко он возвращался и Имальнуэль жил эмоциями Князя, в остальное время он пытался выбраться из зеркала и отправиться в мир людей на поиски новых развлечений, но... но сегодня дверь в таинственную комнату отварилась. На пороге появился юноша, которого он часто видел в зеркале. Длинноволосый, усталый, удивленный. Имальнуэль спрятался за отрпажение интерьера.

Прятаться было не в правилах инкуба, но пребывание в заколдованных чертогах Сатаниэля научило Имальнуэля ценить элемент неожиданности, особенно если предстоит столкнуться не с самим Строителем. Вошедший в комнату ... пока назовем его "юноша" прошел по мягкому ковру, едва заметно приминая ворс, словно он мог бы ничего не весить, но что-то тянет его к полу. Легкие ткани, шаровары, очень худой, какой-то изможденный, но тем не менее красивый. По ангельски красивый. В комнате он смотрелся слегка нелепо, но властная поступь, сейчас внимательный, слегка ... возмущенный взгляд льдистых глаз, упрямая линия бледного рта... Может он и был отпрыском Сатаниэля, но похож был на Утерявшего крылья лишь отдаленно, словно все, что мог сейчас видеть инкуб было даром Строителя, а не прихотью. Души странно боялись юношу, хотя, Имальнуэль готов был поклясться, что стол изо льда и потолок здесь до сих пор не растаяли просто благодаря его присутствию. Дрожжание прошло за зеркалом... отражение комнаты слабо шепнуло "Натаниэль" и умолкло, когда юноша встал спиной к миру Имальнуэля.
"Натаниэль?.." - Этого имени инкуб не слышал никогда и мог поклясться, что никто в Аду еще не слышал этого имени, разве что кроме Князей, - "Падший ангел?" - Имальнуэль несколько мгновений разглядывал стройную спину демона, прежде чем ему в голову пришла мысль. В комнате шел разговор с душой, но инкуб её через преграду слышать не мог, но ведь он мог стать отражением "Натаниэля".

Спина к спине, поворт головы, одежда, блеск волос... "Стань им... стань его тенью..."

Кто бы знал как это трудно повторить точь в точь движения, эмоции, когда ты не можешь смотреть на то, что делает твой исходник... Холодные льдинки голубых глаз внимательно изучали Имальнуэля, а Имальнуэль в свою очередь мог внимательно изучить Натаниэля. Парень действительно был худой, но не такой уж тощий, как показалось инкубу сначала. Жилистая природа его тела просто потерялась в большом халате, который выбирал юноша видимо по своим широким, гордым плечам, сейчас слегка сникшим от усталости. Бледные руки, с мазолями на хрупких, длинных пальцах, узкое лицо, седые, а не белые, волосы... Но мгновение и этот несуразный птенец становится опасным. В глазах этого существа читается знание, огромное, необъятное, ужасающее. Имальнуэль нутром чуял, что в руках этого юноши должен быть огненный меч, что крылья его не уступают в силе крыльям любого из отпрысков сыновей Князей, но он... не спешит ими пользоваться. Ведь он - часть Пустоши. Пустошь посмотрела на инкуба, когда ладонь дамона коснулась преграды. Холод пробежал по позвоночнику, но охватывала инкуба по прежнему злость, теперь уже разбавленная раздражением и любопытством. У Натаниэля явно тяжелый характер...
- Натаниэль, - прошептал эхом Имальнуэль, когда его ладонь едва ли не коснулась ладони отпрыска Строителя. Взяться за демона он не мог, но хотел. Он хотел выйти отсюда, поэтому... поэтому он использует все, полученное от Сатаниэля, чтобы преодолеть грань зеркала...

А он был так близко... почти рядом... Имальнуэль чувствовал это желание, что сумел передать, он мог поклясться, что сейчас Натаниэль сдастся... Но... теплая рука исчезает, дымка во взгляде подергивается сомнением... шаг назад...
- Ты застрял в зеркале, - инкуб отходит еще немного назад, опускает руки.... улыбается, видя, что чары его все еще продолжают действовать.... или... Натаниэлю просто нравится Это? - какого... Это зеркало не тюрьма, просто ты не смог им воспользоваться, - "Не смог, конечно. Я пытался выйти отсюда тысячи раз, но если Он не хочет..." - Имальнуэль слегка удивленно смотрит на приблизившегося к зеркалу... демона? - ты можешь со мной говорить, я тебя слышу. Ты похож на меня.
"Зачем же ты отходишь.... дорогой...." - Имальнуэль печально улыбается, подходит к зеркалу, касаясь длинными пальцами границы меж их мирами....
- Неужель, никто не осмелился пригубить эту силу? - "Ты никогда не видел инкубов?" - Имальнуэль провел рукой по глади, приник к ней второй рукой, разочаровано вздохнул о заточении и развернувшись спиной, скользнул спиной по преграде. садясь на пол, - Совсем не похож, как я могу быть хоть слегка похож на Натаниэля? - теплый, томный голос... он ласков, он не может быть другим, но властен, - Игрушка в руках Строителя... подопытная душа Ада... - он бросил взгляд через плечо, рассматривая светлоголового юношу.

Имальнуэль повернулся к юному существу за зеркалом, чтобы видеть его лучше. Подниматься с пола он не собирался, как и завязывать нечаянно развязавшийся халат. Нужно это ему, как же.
- Я не могу назвать своего имени, хоть и хотел бы, - "Вот это синхронизация... Сатаниэль, что ты сотворил с этим зеркалом? Я переживаю каждое мгновение его эмоций..." - Имальнуэль провел рукой по волосам, отвлекая свое внимание на гладкость волос, приданных ему желаниями Строителя, дрожь пробегает по коже к спине, щекочущее ощущение холода на коже... - "Расслабиться, впитать..." - о, Сатаниэль все прекрасно продумал, Имальнуэль мог бы жить в этом зеркале тысячелетиями, пока живо это создание... - Я найден был Сатаниэлем во тьме, сводящей всех с ума, во тьме, что смотрит иногда из ваших глаз... Попал сюда как гость, но... загостился. - Имальнуэль развел руками.
- Помоги мне выйти отсюда.

Князь был на границе своих владений, когда услышал тихий, но недовольный голос сына. Единственное, что могло отвлечь его от любого дела, абсолютно любого.
Он помнил, что у Натаниэля болит голова, да и вообще, он чувствует себя не лучшим образом, когда рядом лопается материя Ада, а потому в этот раз  Строитель прибыл более простым способом. Создав Дверь.
Открыл створку, и вошёл прямо в  гостиную собственного дома.
- Натаниэль. Что случилось? - голос Князя был спокоен, а выражение лица ни на йоту не изменилось, так, словно он все это время был тут, скучающе рассматривая нечто за плечом сына.

Была в существовании Имальнуэля одна страшная мука, с которой он не хотел встречаться никогда, которая едва не погубила его в Пустошах, которую с лихвой замещал Сатаниэль, когда сей инкуб умел впадать в сон, теряя из виду Строителя, но, последнее время, он почти перестал спать, а с утерей этого полезного навыка,  он вновь оказался наедине с собой, с сущей пустотой, пугающей, невозможной. Он не хотел быть один....
Пришла тягучая волна и за неуловимое мгновение из зеркала на Князя посмотрел лукавый Сатана. Тонка улыбка, гибок стан, прекрасен муж, стоящий за гранью зеркала. Искусник обращений ласково коснулся губами тыльной стороны своей ладони, целуя руку Ледяного Князя. Шантаж? Смешно, но не умел инкуб ни шантажировать, ни ревновать, если этого не делал его источник сил. Лишь удивление, ... своему новому знанию.
Спокойный Князь имел возможность, опыт пользоваться этой сладкой, невозможной связью, инкуб умел дарить любовь, тепло, не облекая её в бессмысленные звуки. За это он любил Сатаниэля, за это он не пожалел, что вынужден был погибать в Пустоши когда-то...
- Когда ты здесь, я не хочу отсюда уходить, - "Ведь ты же знаешь, Князь, как страх мой перед собой велик..." - Имальнуэль откинул голову назад, вытягиваясь дугой в мгновение загораясь белым, ослепительным светом. Он ничего не мог поделать с этим сиянием, им Астарта защитила демонов и Имальнуэля от ужаса его истинного тела. Сияние последней звезды пробилось сквозь зеркало, казалось, расплавив грани меж мирами, и свет вкатился в комнату, огненным столпом сиял инкуб.
- Имальнуэлем назвали меня Князья за этот облик, мудрейший Натаниэль, - инкуб поклонился. Бескрылый, сияющий... - Сколь ангелов покинуло Райские сады... сколь тяжела твоя боль.... - казалось, оказавшись здесь без маски, он стал тепло свое излучать не прикосновением, но присутствием....

Губы чуть дрогнули в ответ на ласковое, почти невесомое прикосновение к запястью - помнится, Князь Велиал любил забавляться с энергетическими потоками, и иногда ощущения были похожи по природе, но не по тому, как они воспринимались Ледяным Князем. Сын хмурился - замечал ли он сам, что недоволен, или это подсознательно, безотчётно?.. Сатаниэль не удержался, ласково проводя ладонью по волосам Натаниэля.
- Оговорился, - глаза его лукаво сверкнули. - Я хотел сказать любимый облик. - Сатаниэль отвернулся: в зале уже сменились цвета на голубые и серебряные, в камине плясал огонь, цвета звёзд, диваны манили мягкой обивкой, на столе стояли изысканные лакомства...
- Натаниэль. - Строитель обратился к сыну, чуть склоняя голову к плечу, отчего белоснежные волосы скользнули по предплечьям. Одновременно, он опустился в кресло, жестом предлагая сесть Натаниэлю и инкубу. - Что за воспитание? Почему если инкуб, то обязательно любовник? - Глаза Князя смеялись. - К твоему сведению, с уважаемым Имальнуэлем вести беседы - сплошное удовольствие. -  Он глянул в глаза сыну, и чуть прикрыл глаза ресницами. - Впрочем, не буду отрицать. - Он не стал говорить о том, что личная жизнь на то и личная - не было необходимости.
Князь перевёл взгляд на второго собеседника, и в уголках губ скользнула мимолётная улыбка:
- Ты заскучал, мой случайный гость? Возможно, ты хочешь вернуться в Общие Пределы, только скажи - и я открою Дверь...

Имальнуэль поднес к лицу сладость, внимательно её разглядывая. Ему не было интересно ни из чего она сделана, ни каков её запах... руки дрожали. Тело, ошалевшее от дикой боли не могло поверить тому, что избавлялось от ощущений убивающих в инкубе все... Дышать было больно, вся боль еще циркулировала в его сущности постепенно становясь энергией, он не мог сконцентрировать взгляда на сладости, дрожащий мир плыл в своем неведомом эфире...
"Ох и дурна же сила гнева и боли", - усмехнулся про себя инкуб и в конце концов закинул в рот сладость. Он посмотрел на сидящих в зале ангелов. Он толком их не видел, но прекрасно чувствовал их настроение.
- Позволь мне удалиться в мир Дьяволов, когда ты соберешься покинуть свои чертоги, - Имальнуэль улыбнулся и присел на край подлокотника кресла Сатаниэля. Приятно было видеть таким Строителя, таким, каким он никогда не видел ни Люцифера, ни Велиала, ни Асмодея... искренним.
Он положил руку на спинку кресла, Тепло, спокойно.
- Натаниэль, боюсь, я разрушаю многие понятия об инкубах, я просто воплощаю желания.

Сатаниэль спокойно смотрел на сына. Происходящие в нём изменения притягивали взгляд, и, хоть Строитель и знал, что всё именно так и будет, но все равно не мог оторваться. Он ведь все знал заранее и случайностей здесь не было.
Его сыну требовалось новое знание, и только что он его получил. Знания почти всегда несут боль, и эта боль новая, неожиданная. Он должен научиться защищаться от нее, и...
должен научиться доверять.
Знает же, что нет ничего и никого важнее для Строителя, чем тот, кого он создал сам, кого ... любит?..
Умеет ли?
Способен ли вообще на какие-то чувства?..
Это может знать лишь Натаниэль, от которого скрывать свои желания становится все сложнее.
Похожий на него, он осознавал сам, как похож на отца?.. он поцеловал инкуба и Сатаниэль любовался этим.
На миг проскользнула мысль о том, что он знает вкус этих губ, как ни странно, знает, хоть никогда и не касался их своими.
- Я ухожу на Дальние Рубежи. Там мне придётся сдерживать рвущиеся границы, и зрелище это может лишить рассудка, - он говорил, обращаясь к инкубу. - Решай, что хочешь ты сейчас. - Белоснежные пальцы коснулись изящного бедра, проследив изгиб, но взгляд непередаваемого цвета глаз не отрывался от напряжённой спины сына.
- Натаниэль. Ты не был там еще, но теперь ты готов. Если захочешь - можешь сопроводить меня туда. Твоему рассудку и телу угрозы нет.

Отредактировано Сатаниэль (2010-09-28 13:35:34)

На губах "инкуба" дрогнула улыбка. Немного удивленный взгляд посмотрел на Сатаниэля, увидев печатку на руке... Этот жест совсем не возможность инкуба в первых рядах попасть к Князю, нет, Сатаниэль... позволял ему приходить сюда в любое время, он действительно будет ждать возвращения Имальнуэля, хотя бы потому что (как говаривали) для Сатаниэля нет Времени.
Имальнуэль шагнул в проход к садам, сжимая руку, словно опасаясь, что печатка исчезнет, растворится...
Словно цепи боли рвались связи, утекали их общие эмоции. За "райскими вратами" выли и стонали жаждущие боли деревья...

Отредактировано Тай Лиа (2010-12-08 14:06:35)