Инкуб едва ли собирался удерживать себя от наблюдения за зарядкой экзорциста, ибо любопытство  - обязательная черта любого человеческого существа. Без любопытства жить так скучно... Вот и тут он не пожалел, проследив несколько минут за странным танцем Константина, подумав, что века способны отшлифовать многие движения до совершенства, сделав любое опасное оружие красивым, изящным искусством.
Картошка была картошкой, чай чаем, а утро вполне себе обычным утром. А спасибо Константина приятно обогрело обычным "благодарю", от Благ инкуб бы не отказался, последние годы с ними у человечества были заметные проблемы.
- Вы удивительный человек, Константин, - улыбнулся Бернард, - Думаю, волки не решились к нам сегодня подойти именно благодаря вам, обычно они подходят гораздо ближе.
Хотя удивляло инкуба вовсе не это. Удивляло его вообще нормальное отношение экзорциста к демону, хотя, наверное, Константин и сам находился в некотором странном положении, не часто встретишь на Земле инкуба, который не пытается ввести во блуд и прочие грехи. Впрочем, он и в Аду этим особо не занимался, что поделать, просто у окружающих, при взгляде на Имальнуэля, возникало всегда одно и тоже желание. У всех, кроме Астарота и Богини.
Солнце пока лениво выкатывалось из-за горизонта, высветляя небо, расчерчивая редкие облака чуть красноватым светом, но само светило было все еще далеко.

Бернард погасил костер, убрал утварь на место, когда Константин задал свой вопрос. Уилдрон чуть удивленно замер, обратив взор куда-то повыше стен развалин, задумчиво замотался, натянул варежки.
- Они знают меня порядка пятнадцати веков, - в конце концов изрек он, подходя к экзорцисту, - Могу подсчитать точное число человеческих лет, если тебе это так важно, - конечно Константин вряд ли мог видеть за этим шарфом чуть веселую, вполне человеческую улыбку на бледном европейском лице, но тон ведь мог это все передать?
Он забросил на плечо поклажу, которую нес какое-то время до встречи, посмотрел на мужчину и кивнул ему, приглашая следовать за собой.
- Часто приходилось путешествовать в обществе демонов? Я обычно с экзорцистами встречался перед эшафотом, или непосредственным визитом на него, - дорога предстояла не слишком длинная, но сам Уилдрон человеком был довольно открытым и общительным, так что общество своему собеседнику составить вполне мог. Темп инкуб выбрал уверенный, легкий.
День начинался чистым небом, прохладно... но вполне сносно для их похода.
- Как вы умудрились выйти в такую пургу без шарфа, не говоря уже о дубленке? Варежки одолжить? У меня есть пара запасных, руки не отморозите.

Настроение у Константина как-то резко упало, прямо как бывает в ясный зимний день после большого снегопада. Раз и уже -35, хотя час назад, вроде, было -20. Почувствовал это даже не Имальнуэль, это понял Бернард, не нужно быть инкубом, чтобы научиться чувствовать настроение собеседника по голосу, да и лицо у Константина сделалось такое, что Уилдрон невольно не позавидовал всем, кого так искренне припомнил всеми святыми (по меньшей мере рыбаку именно так и показалось) экзорцист. Отчего-то инкуб подумал, что сейчас в Аду кому-то хорошо икается после такого-то посыла.
Вообще, вопрос был скорее риторический, чем требующий ответа. Но тот факт, что Константин ответил демону - был довольно приятен инкубу. Ему вообще редко экзорцисты отвечали что-то кроме "Именем Господа Бога" и прочего, что есть и не было в святом писании.
Дорога была легкая, погода устанавливалась, возможно днем даже будет тепло, так что темп постепенно выровнялся на среднестатистически более быстрый, чем для обычного человека, но вполне комфортный для обоих спутников. Ни оставлять, ни убегать от Константина Имальнуэль не собирался. Зачем глупостями заниматься? А может... он просто устал от людей? Устал от того, что все его видят человеком? От того, что он всех здесь знает?
"Неужели я по экзорцистам соскучился?" - немного удивленно подумал про себя Имальнуэль.
- Зачем ты здесь?.. Зачем возвращаешься? - вопрос... несколько озадачил демона. Бернард поднял карие глаза в небо, некоторое время шел молча, словно подбирая слова.
- Кроме того, что в Аду мне просто скучно и музыка демонов интересует в последнюю очередь? - Бернард посмотрел на собеседника, чуть сдвигая вниз шарф, - Не думаю, что удивлю тебя чем-то новым, Константин. Я как любой из встреченных тобой демонов пришел в этот мир, потому что с людьми интереснее. Люди развиваются, у них есть фантазия, они любопытны, в конце концов. К тому же - здесь красиво. В Аду никогда ничего не меняется, - он посмотрел вперед, кажется присматриваясь к горизонту, - Да и... ты мне, наверное, не поверишь, но я женат, - он поправил поклажу на плечах, мясо все норовило съехать вниз, оттягивая мешок, - Я пришел сюда для своей жены, обычной смертной женщины. Уж не знаю каким образом у нее это получается, но она 4-ый раз уже в этом мире. Тебе правда интересно зачем я сюда каждый раз возвращаюсь?

Брэндон кивнул.
- Да, венчались. Представляешь, как удивились гости, когда я посреди праздника задымился? - инкуб улыбнулся от воспоминания. Дымился он тогда не долго, но было очень неприятно. Но на что только ни пойдешь ради женщины... на что они нас только ни вынуждают... - Когда осенил меня святой отец крестным знамением, я думал, что там прямо на месте обратно в Преисподнюю и провалюсь. Не провалился. Стар оказался, - инкуб криво усмехнулся и невольно прикоснулся ко лбу, словно там снова стало невозможно жечь, вырезая на его темной сущности невероятные дыры, истребляя демоническую энергию. Тогда он еле сумел сохранить себя в человеческом облике, помогла энергетика гостей, они тогда здорово все перепугались. Хорошо еще венчали не совсем в церкви. Хорошо, что он Имальнуэль.
Уилдрон почти удивленно посмотрел на шагающего рядом экзроциста. Судя по темпу их ходьбы сейчас не всякий человек смог бы составить им компанию в этой прогулке, ведь шли они с темпом бегущего человека, но удивило его другое. Константин отчего-то злился. Хотя? А почему бы ему и не злиться? Полторы тысячи лет в мире существует инкуб, ну и что, что среди людей он бытует от силы веков 400. 1500 лет - это вам не кот наплакал. Демон. Один из старейших. А он сам - экзорцист, судя по всему не один век переживший, а может, чем Архангелы не шутят, и вовсе один из первых. Видевший распятие, например.
"Не любой", - вот что его удивило. Нет, ему приходилось слышать в Аду, что он Не любой из инкубов, он Имальнуэль и это понятно, но тут... Он не пытался и не распространял на экзорциста своего влияния, не пытался его читать, привлечь или напротив напугать. Был практически самим собой, то есть тем, кем он был в селении. Да, обаятельный, да, красивый. Так что случилось?
- Я скрипач, Константин, - спокойно ответил Бернард, хотя нотки удивления и легкой растерянности, кажется, ему скрыть не удалось. Человеческая оболочка, напитавшаяся за годы чужими эмоциями и привычками временами жила своей жизнью, выдавая мелочи, - Не слишком давно, я познакомился с этим инструментом нечто около 300 лет назад. С тех пор играю, чаще для себя самого, иногда для других. Не слишком много людей любит игру на скрипке, - он все-таки нашел в себе такт перестать смотреть на экзорциста так, словно только сейчас разглядел, а всю ночь с закрытыми глазами сидел и посмотрел вперед как раз чтобы успеть не споткнуться о ловко пытающийся подвернуться под ноги камень.
- Скрипка инструмент исключительно человеческий, так что я чаще всего ищу здесь новые произведения для нее, некоторые можно найти на бумаге, иные приходится учить на слух. Скажи, Константин. Ты любишь работать руками? Мастерить, строить, готовить? Судя по всему у тебя в этом имеется богатый опыт. Я не из праздного интереса спрашиваю, - предупредил он возможные вопросы об увиливании от ответа на вопрос о необходимости присутствовать среди людей, он снова посмотрел на Константина но теперь с вопросом, - Я постараюсь тебе как можно более полно и ясно объяснить, почему я здесь. Среди людей.
"Вот уж точно давно экзорцистов не встречал", - невольно подумал инкуб. Он сам давно заметил, что именно близость людей духовных вызывает в нем желание поговорить о чем-нибудь, точно как рядом с философами. Он точно не знал, получает он это настроение от них самих или сам испытывает интерес к общению, но остальные люди чаще все-таки с ним не разговаривали. А тут даже на откровенность потянуло, - "Старею?" - мысленно усмехнулся Имальнуэль, но тут же ответил себе, что нет, не стареет. Не может.