Шай попытался было ответить, но плавное, тягуче-издевательское движение впритирку выбило из лёгких весь воздух, а из головы - все мысли, оставив приятную, пульсирующую в такт с сердцем, жаркую пустоту.
- Тебя...
Тело плавилось под ласками, выгибаясь, дрожа, само стремясь получить как можно больше наслаждения, пытаясь прижаться к телохранителю не только там, где двигалась гладкая ладонь, но и всей разгорячённой поверхностью. Жажда, ненасытная, страстная, сушила искусанные от болезненного удовольствия губы хриплым дыханием, тихими стонами; запястья саднило от впившегося в нежную кожу ремня, придавая развернувшемуся действу неуловимый оттенок горькой, пряной извращённости...
Ата склонился ближе, нависая над инкубом, и Шай почувствовал нежное, ласковое касание там, где он и не ожидал его ощутить.
Ата ласкал самую сокровенную и, - что уж греха таить? - самую чувствительную из всех зон на теле Шая.
Ата ласкал рожки.
Инкуб на секунду застыл, оглушённый лавиной ощущений, чувств, ответного желания...кто бы мог подумать, что сын Сатаниэля знает одну из самых сокровенных тайн инкубов?!...не в силах поверить, Шай замотал головой, словно пытаясь сбросить с себя ласкающую руку, но на самом деле стараясь сделать так, чтобы телохранитель касался его там сильнее, гладил всю поверхность, проводил по рожкам ладонью...голос мужчины звучал словно через воду, Шай не мог разобрать ни слова, хоть и, казалось, смотрел на мужчину, но в самом деле видел только размытые пеленой удовольствия очертания...
Тела наконец оказались достаточно близко, и Шай сам, не понимая, что творит, лишь отдавшись сладкому, дурманящему порыву, прогнулся в спине, ласкаясь грудью о грудь мужчины, потираясь сосками о твёрдые мышцы, подаваясь бёдрами в такт движениям, сильнее обхватывая талию Аты ногами, словно удерживая...все тело, мокрое от испарины, от близкого контакта, казалось, стало зависивым от нарастающего темпа этих движений, от хрипловатых постанываний, всё учащающегося дыхания...губы сами нашли запястье ласкающей рожки руки, стали целовать, облизывать светлую кожу, будто поощряя...Облизать бы каждый палец, смачивая слюной, и...
Укус, еле ощутимое касание губ к рожкам, разорвали мир перед глазами Шая на части.
Инкуб закричал, надрывно, взахлёб, содрогаясь всем телом, не в силах справиться с мощью нахлынувшего на него ощущений, чувствуя, как сердце остановилось, пропуская свой ход... Дрожащие от напряжения ноги сжали бока телохранителя, будто собираясь сломать ему рёбра, карие глаза, вмиг наполнившиеся влагой, смотрели с ужасом, растерянностью, будто ослеплённые невероятно яркой вспышкой в голове...
Шай кончал.
Долго, мучительно, буквально изламываясь в невозможных судорогах, разрывая себе запястья, выворачивая суставы, срываясь с громкого крика на беззвучные рыдания. Все внутри, казалось, переворачивалось от невозможного, захлестнувшего и тело, и разум удовольствия, подаренного таким неосторожным жестом мужчины...прихвати он губами кончик рога, поиграй с ним языком, водя ладонью по всей длине - и под ним бы уже лежал мёртвый демон, перед смертью сошедший с ума от удовольствия...

Отредактировано Шайгеул (2011-03-22 07:45:55)

Мелкая дрожь бежала по телу, словно эхо полученного только что удовольствия.
Шай, прикрыв глаза, тяжело дышал, пытаясь хоть как-то выровнять сбившееся дыхание. Сердце мерно, гулко стучало в груди, размеренными толчками гоняя кровь по членам. Запястья пульсировали тупой болью, занемевшие пальцы кололо иголками, между животами было мокро, но инкуб в целом чувствовал себя довольно сносно - даже не вывихнул себе ничего. В голове было невообразимо пусто; сознание, казалось, надо было собирать заново, по маленьким крупицам где-то внутри себя, возрождаться из пепла, словно птица-феникс.
Шай тихо всхлипнул в ответ на слова телохранителя. Да уж, после таких криков к лифту должны были сбежаться все постояльцы и персонал, хотя бы из желания узнать, кого там так пытают.
Инкуб попытался испуганно отдёрнуться от руки мужчины, но тело, явно протестующее против хоть каких-либо движений, было ватным и совершенно не желало повиноваться. Хотя бы следующие несколько минут.
Ласковые движения ладонью по рожкам успокаивали, расслабляли, да вот только тело инкуба, быстро оправившееся после оргазма, явно поняло эти касания совершенно иначе. Шай снова прикрыл глаза, чувствуя, как внизу живота, там, где прижимался к нему Ата, снова потеплело, и тихо охнул, почувствовав язык телохранителя на своей шее, скулах...
- Обнадёживает, - Шай улыбнулся уголками губ, тихо, утробно мурлыкнув. Голос он себе сорвал знатно.
Инкуб не был против второго раунда, отнюдь. Тяжесть лежащего сверху тела была приятной, как и ощущение твёрдой плоти мужчины, явно тоже ждущей разрядки.
Шай осторожно повёл бёдрами, потираясь о напряжённый пах, намекая демону на полную дозволенность действий. Теперь, когда первая волна страсти отхлынула, инкуб мог мыслить спокойно, размеренно, и, не отвлекаясь на себя, доставить Ате неописуемое удовольствие.
Губы Шая мягко коснулись светлых волос, ноздри жадно втянули запах...
Инкуб повернул голову чуть влево: кончик языка мазнул по запястью руки мужчины, поднимаясь выше, к ладони, мягко, но настойчиво отвлекая от ласки. Шай, вытянув шею, прихватил губами большой палец, легонько его посасывая, чуть покусывая, выдавая намерение снова заняться пораненными пальцами.

Отредактировано Шайгеул (2011-03-23 07:14:54)

Шай застонал, тихо, протяжно, только почувствовав прикосновения скользких от спермы пальцев там, внизу.
Инкуб ждал этого касания с самого начала, но до сих пор немного расслабленное, разморенное предшествующим оргазмом тело немного притупляло всю сладость ласки, делая её смазанной, неполной, заставляя инкуба выгибаться, шире разводя ноги, кусать губы в нетерпеливом ожидании большего.
И Шай знал, что возбуждённый до предела телохранитель не будет сильно церемониться и мучить его долгими прелюдиями, ограничившись лишь необходимой подготовкой, что инкуба в какой-то мере и радовало. Но властный укус, вскоре сменившийся мокрыми, протяжными касаниями языка, заставляющий отвлечься от ответных ласк и лишь подставлять на растерзание шею, немного выбил настроившегося на проявление инициативы инкуба из колеи.
И как раз во время.
Шай выгнулся, запрокидывая голову, шумно глотая воздух, словно в страхе желая отстраниться от резкого, всё же болезненного проникновения. Тело била крупная, липкая дрожь, руки, связанные ремнём, свело сдурогой, но...всего на мгновение.
В следующий миг инкуб уже стонал, хрипло, в голос, всем телом подаваясь навстречу быстрым, жадным толчкам, разгорячёному телу, берущему так страстно, так...Всё тело вновь зажглось невыносимым жаром, на лбу и висках выступил пот...
- Ааахх!.. - свобода рук сменилась новой волной боли от резко хлынувшей в затёкшие пальцы крови, но Шай, ждавший этого, казалось, неизмеримо долго, не обратил на дискомфорт никакого внимания, сразу же вцепившись когтями в широкие плечи телохранителя, разрезая до крови кожу на лопатках. Пусть знает потом, что сдерживать страсть наказуемо.
- И не надейся, - рыкнул в ответ на шёпот инкуб, с силой подавшись вперёд, заставляя мужчину откинуться назад, сесть, всё же позволяя сыну Асмодея проявить инициативу.
Шай двигался быстро, рывками, издевательски сжимаясь внутри при каждом движении, стискивая ногами бёдра телохранителя. Острые зубы инкуба, чуть потерзав мочку, спустились ниже, мстительно кусая Ату за шею, оставляя на светлой коже видимые следы. Вновь налившийся кровью член тёрся о подтянутый живот Макса, ласкаясь, пытаясь урвать и свой кусочек удовольствия.
Шай не рассчитывал на второй оргазм, да и первый был чем-то в роде ошибки. Намного приятнее было подстёгивать к пику Ату, пить его желание, облизывая солоноватую кожу, двигая бёдрами чуть по-другому, словно накручиваясь на его член, выгибаясь, потираясь грудью о грудь, продолжая терзать когтями спину...
- Ну, давай же, - жарким дыханием прямо в ухо, в такт толчкам, сжаться внутри...