- Как это некуда?.. - Удивился Лион, садясь на кровати и понимая, что за полчаса его одежда точно высохнуть не успела.. Да и другу пришлось аж тридцать минут ютиться в кресле, вместо того, чтобы с наслаждением вытянуться на горизонтальной поверхности... Как-то он.. обнаглел. Фотограф слез с кровати, ловя и водружая обратно порывавшееся было сбежать полотенце, и поправил покрывало.
- Извини, что занял твою постель. - Он поёжился спросоня, и вышел на балкон, благо, до него было два шага. Там он убедился в оправданности своих подозрений насчёт одежды, и вздохнул, упираясь ладонями в поручень. Тёплый ветерок бил в лицо, в голове шумело, как всегда, когда поспишь днём, да ещё недостаточно. - Если мы узнаем, есть ли у меня здесь номер, то я больше не буду тебе надоедать. Не удивлюсь, если ты меня уже тихо ненавидишь, ещё бы - видеть моё лицо вторые сутки подряд!.. - Лион улыбнулся, поворачиваясь, и прислоняясь к поручням. Эмиль сидел совсем рядом, поэтому не было нужды даже повышать голос.

Склонив голову к плечу, Лион рассматривал журналиста, и удивлялся. И правда. Чего это он так глупо шутит и вообще прибедняется. Сказал же Эмиль - все нормально, значит и правда все нормально. И можно тут вообще жить остаться. И ведь хочется.
Просто фотограф сам себе не хотел признаваться, что боится этого, боится того момента, когда им придётся расстаться. А ведь придётся, как бы ни был гостеприимен и щедр Эмиль, но ведь видно, что этот человек не привык жить с шумной компанией, а Лион один как раз тянет на такую компанию...
Дождаться момента, когда он станет Эмилю в тягость, и тот попросит его?.. Нет уж, увольте.
А если выяснится, что у него, Лиона, тут номер, а в номере вообще ждёт жена и трое детей?..  - Взгляд панически метнулся к левой руке, потом, на всякий случай - к правой. Нет, вроде, никаких признаков кольца нет... Или у него, Лиона, тут номер, и...
И ему придётся туда вернуться, несмотря на не восстановившуюся память?.. Быть одному, наедине с раскалывающей голову болью и попытками вспомнить, что он такое?...
Лион вздрогнул, невольно хватая себя за плечи, по которым строем маршировали мурашки. Сейчас вдруг захотелось, чтобы память никогда не возвращалась. Захотелось и правда начать все заново.. а Эмиль пообещал, что будет рядом.
Впрочем, не было ли это одно из тех поспешных обещаний, которые даются на эмоциях, и о которых потом втайне жалеют?..
От подобных мыслей мутило не хуже, чем от попыток вспомнить себя, однако Лионель всё же смог выдавить из себя улыбку.
- Надеюсь, так и будет... Кстати, о голодной смерти. Тут есть возможность заставить их приволочь всё то, что нам полагалось на завтрак к тебе в номер?.. - Лион вопрошающе уставился на Эмиля, размышляя, есть ли пределы собственной наглости и Эмилева терпения. Почему-то сигарета в изящных пальцах так и приковывала взгляд, сбивая с мысли и даже заставляя забыть о голоде. Какая рука!.. Какое запястье!.. А эта косточка!.. Лион с усилием отвёл взгляд в сторону.
Я сумасшедший.

Подобное признание заставило даже неуёмные мрачные мысли куда-то провалиться - Лион недоверчиво уставился на Эмиля, и фыркнул:
- Ни за что не поверю, что все девушки сбегали от тебя ещё до того, как ты просыпался. - Да уж, скорее верилось в то, что Эмиль своим непередаваемым скепсисом доводил красоток до позорного бегства ещё задолго до начала бурной ночи. Почему-то, именно эта картина была нарисована воображением, и приятно погрела. Правильно, так их всех.. то есть, чего это я?.. Лион сам себе не уставал удивляться. Наверняка Эмиль просто пошутил.
Фотограф глянул на лицо спутника и понял - не шутит. Тогда что же.. как такое возможно вообще?.. Впрочем, завтрак - понятие двоякое, чашка кофе в постель не считается. Да и в общем - почему эта новость так зацепила Лиона, причём своей, совершенно неуместной стороной, да ещё такой, какая не обговаривается с незнакомым человеком?..
Непонятно.
Фотограф несколько отчаянно разлохматил ещё влажные волосы, пытаясь хоть немного направить мысли в нужную сторону, и смущённо улыбнулся:
- В любом случае, я польщён... - Впрочем, он тут же лукаво улыбнулся, стреляя взглядом в Эмиля, и вроде бы как стыдливо опуская ресницы:
- Хотя, конечно, после сегодняшней бурной ночи, и не менее бурного утра, когда мы поклялись друг на друге жениться... совместный завтрак, знаешь ли, событие просто заурядное!..

Лион постарался было состроить оскорблённое лицо в ответ на слова о забытой женитьбе, мол, вот ты какой, а ведь и полдня не прошло, а ты уже.. но у него ничего не вышло, и, фыркнув, он рассмеялся в унисон с журналистом. Почему-то было как-то легко и весело. Лион чуть повернулся - так было удобнее рассматривать пригревшегося на солнце спутника, и отметил, что, всё-таки, волосы у Эмиля очень необычные. Вряд ли он занимается их окрашиванием долгими ночами в отеле, а потому это, скорее всего, его родной такой яркий цвет... Яркий...
Интересно, а веснушки у него будут?.. Мысли Лиона потекли совсем уж в странном направлении, и он отвёл взгляд. Всё-таки, неприлично так пялиться. Будь ты хоть трижды фотограф.
От сказанного Эмилем голова пошла кругом. Это сколько же раз надо сматывать удочки, чтобы даже завтракать разучиться?.. Так и язву можно заработать, вкупе с гастритом. Лион обеспокоенно уставился на спутника, словно пытаясь взглядом определить уровень запущенности данной ситуации. И встретился глазами с несколько испытующим взглядом журналиста. Кажется, он, Лион, о чём-то совершенно не том думает. Ах да, попытки привязать... Лион не помнил абсолютно ничего, и пришлось даже чуть напрячься, чтобы удержать сознание от попытки просканировать память на аналогичные случаи в его, Лионовой жизни.
Пусто.
Он представил, каково это: когда тебя ограничивают, что-то навязывают, ущемляют свободу... "Ты - мой, туда не ходи, этого не делай..."
- Ужасно! - Искренне выдохнул Лион, больше впечатлённый картинами, нарисованными собственным воображением. К слову, воображение охотнее рисовало Эмиля, который флегматично собирается с утра, и, не сказав ни слова удивлённой барышне, чтобы не ввязываться в ненужные дискуссии или обещания, уходит. Да, однозначно правильное решение.
- Впрочем, в том, что тебя пытались присвоить, я как раз ничего странного и не вижу, - пробурчал в сторону Лион, сдерживая улыбку. - Просто они не знали, как надо вытягивать из тебя матримониальные обещания. А для этого всего-то надо заставить тебя залезть на дерево, потом оттуда сбить, чуть не угробив, и накормить виноградными листьями... - На последних словах Лиона уже душил сдерживаемый смех - так уморительно представлялось ему ночное происшествие.

Желание смеяться никуда не девалось, Лион даже мельком глянул с балкона - не жгут ли там, внизу, траву какую, но нет, всё мирно. Он проследил за движением Эмиля, невольно отметив, что всё-таки да, как ни глянь, но цвет волос этот просто так не классифицируешь, отчего их блеск на солнце гипнотизирует ещё больше, и отозвался, тоже шёпотом:
- Это не в моих интересах: ещё одна такая попытка может закончиться для тебя летально... - Тут раздался стук в дверь, и Лион снова запаниковал. Что подумают официанты, увидев на балконе Эмиля сонного, голого парня?! Нет, ему самому-то всё равно, чего они там подумают, но вот Эмиль.. Однако скрыться никуда времени уже не было, номер-то одноместный, разве что сейчас щучкой под кровать... Тем временем на столе появился завтрак, и официант удалился, а Эмиль вёл себя, как ни в чём ни бывало. Наверное, ему тоже всё равно...
Лион покинул облюбованную точку, подтащил к столику второе кресло, стоящее чуть в отдалении, и взгромоздился на него, наконец рассматривая поданное им изобилие.
- Спасибо, и тебе! - бодро отозвался фотограф, откладывая застенчивость подальше, к мыслям о том, что он все вернёт сторицей и так далее. Хотелось сожрать всё и сразу, но начать следовало с чего-нибудь выпить. Коршуном вцепившись в кофейник, на который кидали страстные взгляды они оба, Лион щедро налил в чашку Эмилю, а потом и себе. Невероятный аромат наполнил комнату, и Лион, отставив кофейник, осторожно обнял чашку ладонями, и первым делом вдохнул этот бодрящий запах - в кофе он больше всего любил именно это...

- А что с ними не так?.. - Лион заволновался. Каждая деталь, касающаяся его и могущая навести на что-то из его прошлого, казалась существенно-важной. Сам он вдруг понял, что понятия не имеет, какого у него цвета глаза, и это испугало. Он постарался вспомнить зеркало в ванной. Вроде тёмные.. или светлые?.. Волосы светлые, но и этот факт оказался каким-то... ну как бы это сказать - не знанием, а открытием. Впрочем, меньше всего хотелось сейчас беспокоить разомлевшего Эмиля какими-то такими мыслями,  так, что Лион продолжил:
- Хотя то же самое могу сказать о твоих волосах. Они у тебя.. на солнце.. меняются. Напоминают драгоценный камень.. гранат, кажется. Так блестят и такого цвета.. - Фотограф невольно подался вперёд, впериваясь взглядом в лицо спутника, словно пытаясь прикинуть, какая же кровь примешалась к французской, и сколько веков назад, чтобы неожиданно, в Эмиле дать такой непередаваемый цвет волосам. - ...красиво. - Он откинулся на спинку кресла, делая еще глоток кофе и рассеянно отмечая, что Эмиль, кажется, вот-вот отрубится прямо за столом. Сам он  с удовольствием занялся бы тем же, но только после того, как опустошит все тарелки на столе. Первым в расход отправились пол миски салата...

- Ты не рыжий, - улыбнулся Лион немного грустно и покачал головой.
Серые? Сиреневые?.. Ни тёмные, ни светлые. А я и не знал. Я чувствую себя так, словно меня не было раньше, словно я.. начал существовать... Два дня назад. может, это не амнезия? Может... у меня вообще не воспоминаний. Что я тогда такое?..
- ...скорее, это шоколад... молочный. И немного крови, - фотограф фыркнул, расправляясь с бифштексом. И кофе, кофе, кофе.
Ему нравился этот визуальный контакт. Когда смотришь человеку в глаза, а он в твои - кажется, что это одна душа смотрит на другую. И кажется, что видишь всю подноготную, самую суть. Глаза не врут.
А что я делал в детстве?.. Играл, наверное, бегал. Самолётики пускал?..
Лион отвел взгляд в сторону, задумавшись. В голове предупредительно запульсировало, и он невольно коснулся верхней губы и скользнул пальцами вверх - не пошла ли снова кровь?
Не было. Парень вздохнул, допивая кофе. Мысли всё время вертелись вокруг этой странной ситуации, и, чтобы отвлечься, Лион вновь посмотрел на Эмиля. Лучше думать о нём, чем снова сражаться с приступами головной боли. Вот к примеру. Человек впервые за пять лет завтракает в компании... Интересно, как ощущения?
Собственно, об этом Лион и спросил.

- Наверное, это был кофе. Не могу даже вообразить, чтобы у тебя была не замечательная компания.. - Фыркнул фотограф, невольно следя за пальцами, и проходящими сквозь них удивительного цвета прядями волос. А потом отвлёкся, воздавая должное тому, что отверг Эмиль.
- Ты бы хоть что-нибудь сжевал. Плохо же станет.. -  он с некоторым сочувствием посмотрел на спутника. После такой голодухи кофе - не лучший выбор, конечно... но и не худший. А так скоро вообще ничего не останется - уж Лион-то на аппетит не жаловался, даром, что был, скорее, худощавым. Однако, как ни странно, он довольно быстро наелся, и вернулся к вожделенному напитку, ощущая, что теперь и его, вроде как, начинает размаривать обратно. И правда, куда он так торопится?.. Номер ведь не сбежит, если он есть... А вот Эмиль вполне может. Догрызая шоколадку, обнаруженную у кофейника, Лион воззрился на журналиста чуть обеспокоенно.
- А потом тебе стоит отдохнуть. Побледнел вон...

Проследив за журналистом (и чуть было не ринувшись к нему, когда Лиону показалось, что Эмиль сейчас или не дойдет до кровати, или растянется рядом с оной), фотограф вернулся к шоколаду.
"Ну да, конечно", - мысленно буркнул он, боясь спугнуть сон спутника, - "Чуть-чуть, так я тебе и позволил."
Убедившись, что Эмиль, кажется, уснул (быстро же его!..), Лион встал, мягко пройдя по комнате, и первым делом выключил телефон. Затем повесил на дверную ручку снаружи бирку "Не беспокоить". Потом удостоверился, что одежда ещё влажная, и с тоскливым вздохом посмотрел на халат, в который всё ещё был облачён спутник.
Жарко, наверное...
Он взял было книгу, которую мучил Эмиль, но понял, что глаза никак не желают фокусироваться, и отложил ее обратно на тумбочку. Затем он забрался в кресло с ногами, попытавшись скрутиться там. Разумеется, не поместился.
Повздыхал, обошёл вокруг кровати, удостоверившись, что журналист уже крепко спит, и осторожно пристроился на краешек, заложив руки за голову...
Мысли в голове бродили самые разные, но Лион уже выработал против них надёжное средство: скосив глаза, он принялся рассматривать спящего Эмиля.

Когда Лион понял, что завороженно склонился над Эмилем так, что мягкие пряди волос последнего чуть колышутся от его, Лионова, дыхания, то это было для него удивительным открытием. Фотограф отстранился, а затем протянул руку и провёл по волосам самыми кончиками пальцев.
Мягкие.
Он вспомнил, что заставило его напрячься - в какой-то момент сна Эмиль нахмурился, и выглядел как-то... так растерянно, что Лион заботливой мамашей навис над спящем в ожидании - не начнёт ли тому сниться чего нехорошего, и не надо ли будить. Бдительно следя за выражением лица спутника, он потянул руку и бездумно коснулся пальцем нахмуренной складочки меж бровями - в тот же миг лицо разгладилось и приняло умиротворённое (а, точнее, отсутствующее) выражение. А вот Лион так и остался склонённый совсем близко, словно притягиваемый огромным и странным магнитом.
В первую секунду хотелось резко отшатнуться - а вдруг Эмиль вот прямо сейчас откроет глаза, и подумает чего, или даже подумать не успеет - а просто испугается, что будет совершенно неудивительно. Но Лион удержался, отстраняясь медленно, и тем самым спасая себя от падения с кровати, а Эмиля - от внепланового пробуждения. Откинулся, на всякий случай отодвинувшись на самый край, и, поёрзав, уютно устроился на боку, решив, что сон - самое оптимальное сейчас решение, чтоб не натворить ничего... непонятного.
Лион прикрыл глаза, и спустя какое-то время вспугнутая было сонливость вернулась, стало холодно, он скрутился сильнее и провалился в сон, в котором всё было настолько пусто, холодно и странно, что когда во сне за Лионом погнался кто-то ужасный, фотограф нисколько не удивился, принявшись улепётывать от погони с непристойно низкой скоростью...

Внезапно наступившее тепло изменило сон в лучшую сторону - Лион улыбнулся, обнимая покрывало и разворачиваясь. Странно, но сейчас ему было хорошо, как никогда. Все мысли отступили, страхи тоже отступили, фотограф выдохнул, расслабляясь. Странное, надёжное присутствие рядом успокаивало даже сквозь сон.
..Он не знал, сколько прошло времени, пока сон не начал истончаться, настолько, что сквозь него стали проникать посторонние звуки, вызывавшие странные образы полусна. Повернувшись ещё раз, фотограф прижался к чему-то тёплому, и это ощущение подарило ему состояние умиротворённости и спокойствия, он тихо выдохнул, всё так же полагая, что обнимает сбитое в комок покрывало.

Так бывает, когда спишь с кем-то: стоит второму проснуться, и ты сам просыпаешься, непонятно от чего, хотя "напарник по постели" не шевелится, и ничего не говорит. Достаточно того, что он проснулся. Лион поднял голову, хотя ему было сейчас невероятно уютно и внезапно понял, что он как-то слишком близко к Эмилю, против того, как он засыпал. Да и еще.. покрывало. Появилось покрывало, а Эмиль странным образом оказался почти в объятиях Лиона.
Что-то произошло, чего я не помню? - мысли лихорадочно заметались. А вдруг снова амнезия, и уже что-то было, а он забыл...
Утро вчерашнего дня помнилось преотлично, до мельчайшей детали, вплоть до того, как  он заснул.
Лион осторожно отстранился, страшно смутившись.
- Извини,  - хрипло пробормотал он, - Я тебя с одеялом перепутал... - Объяснение звучало дико и невероятно глупо. Лион почувствовал, как краска медленно заливает скулы и уши. Тем более глупо, что абсолютно никакого раскаяния фотограф не испытывал, скорее наоборот.

- Ещё бы это было утро... - всё ещё смущённо пробормотал Лион, теперь сражаясь с полотенцем, которое за время сна размоталось и грозило позорно бежать, оставив хозяина в неудобном положении. Коварный кусок ткани был пойман и водружён на прежнее место. Одежда должна была ещё  досохнуть, и Лион понял, что придётся ему дефилировать нагишом ещё как минимум до позднего вечера. Впрочем, единственным смущающим фотографа фактором было то, что он может смутить Эмиля, или поставить его в неудобное положение перед внезапными гостями. Когда журналист убрал руку (а до того она настолько естественно лежала на талии, что Лион даже не замечал ее), парень почувствовал прохладу и странную пустоту. Это, опять же, было очень странно, и ново, и Лион уселся на кровати, пытаясь привести в порядок разлохматившиеся и закрутившиеся местами волосы, и, заодно, мысли.
Долготерпение и выдержка журналиста поражали.. и радовали.
- Смотри, накличешь, - пробормотал Лион, глядя на Эмиля почти весело, - и будешь наблюдать меня не только по утрам, но и на протяжении суток.
К слову, ещё один факт в общую копилку обрывочных сведений о себе: он любит спать, обнимая. Подушку, игрушку, одеяло... Но лучше, конечно... На этом мысль пришлось резко оборвать, и отвести взгляд, заскользивший было по сонному, тёплому, растрёпанному Эмилю в полусползшем халате.

Ага. Значит, всё-таки, смущает. Мысленно Лион отвесил себе звонкий подзатыльник. Наверное, и покрывало поэтому появилось.
И всё-таки, Эмиль умница. Проследив за ним прибалдевшим взглядом (с трудом впоследствии сфокусированном), Лион откашлялся, и... кивнул. Потом вспомнил, что у Эмиля нет глаз на затылке.
- Не холодно. Благодаря твоей своевременной заботе... "Мне тепло..." ..но одежда - это будет супер. Я, знаешь ли, хоть и очень положительно отношусь к формату "ню", но участвовать в таком как-то... непривычно. Да и гости твои чего подумают - страшно представить.
Нет, почему же страшно. Очень даже нормально. Удивительно нормально. Желанно  даже.
Лион отчаянно мотнул головой и уставился на Эмиля с несчастным видом.
Чего это со мной такое?..