Аллеи
В номере было непривычно душно, спертый воздух не давал вдохнуть полной грудью, нестерпимая духота действовала на нервы. Демону даже сначала показалось, что кондиционер неисправен, и только потом он сообразил, что атмосфера накалена, а воздух до предела насыщен озоном. Шторм разыгрался не на шутку, если через несколько часов он не прекратится, постояльцы окажутся заперты в здании отеля. Невеселая, надо сказать, перспектива.
Нетерпеливо сорвав с себя промокшую насквозь одежду, Анаэль неаккуратной кучей сбросил ее в углу комнаты. Несмотря на духоту, без одежды было холодно, следовало немедленно забраться в горячую воду, чтобы согреться.
Вместо этого, зябко поджимая пальцы на ногах, он подошел к туалетному столику и медленно опустился на мягкий пуф.
- Он никогда не изменится, - тихий шепот раздался в тишине, прерываемой только шумом дождя и завываниями ветра. - Пора покончить с этим.
Анаэль протянул руку и коснулся пальцами зеркала. Его отражение, этот взгляд, неужели он так же смотрел на Константина? Да, не стоит так часто встречаться с экзорцистом. Эту тварь божию можно выносить только в малых дозах, в больших - вызывает зуд и аллергию. Руки так и чешутся от желания придушить язвительного гада. И похоже, это у них взаимно.
Демон вздрогнул от очередного гулкого раската грома.
А пару минут спустя он уже нежился в горячей ванне, позабыв обо всем. И о Константине, и о том, ради чего, собственно говоря, приехал в "Эклипс".

Предать весь мир забвению и выбросить из головы мерзкую ухмылку экзорциста не удавалось, даже нежась в горячей воде по уши в пене, как всегда любил делать Падший, имея в своем распоряжении пару свободных часов. Буквально через несколько минут из гостиной послышался тихий шорох. Анаэль открыл глаза и прислушался.
"Кого там принесло? Не знал, что обслуга в отеле такая назойливая. Надо было повесть на двери табличку "Не беспокоить". А еще лучше "Не влезай - убьет!". Нет, это не прислуга, что-то уж больно шаги тихие, как будто крадется кто-то. Интересно"
Благодаря тонкому слуху даже в этой, почти человеческой форме, демон мог слышать малейший шорох за километр, а уж ощущать присутствие смертного тем более.
Понимая, что помедли он хотя бы секунду, и незваный гость скроется за дверью, Анаэль просто телепортировался перед самым носом молодого человека, едва успев обернуть бедра первым попавшимся полотенцем. С длинных мокрых волос струйками сбегала вода, а на теле то тут, то там красовались остатки пены.
- И куда это мы так торопимся, любезный? - Анаэль оперся рукой о дверную лутку, загораживая собой вход. - Неужто даже и вина со мной не выпьете?
Падший недобро ухмыльнулся.

Пристально рассматривая смертного, имевшего явно плохую удачу, иначе как еще объяснить то, что из сотни номеров, битком набитых деньгами и драгоценностями, он выбрал именно номер Анаэля, демон пришел к выводу, что день все-таки задался. К тому же у него было просто отвратительное настроение. Последняя встреча с Константином закончилась явно не в пользу темных сил, Падший был раздражен и зол, и, как следствие, крайне опасен.
Мысленно перечисляя все, с чем у него сегодня, так сказать, не срослось, Анаэль внес в список неудачные водные процедуры и идиота-смертного, отважившегося нарушить отдых Высшего демона.
А смертный оказался существом презабавным. Невысокого роста, ладно скроенный худощавый паренек, гибкий и подвижный, судя по тому, как ловко он плюхнулся в подставленное Анаэлем кресло, а потом ужом выскользнул из него. Он больше походил на подростка, чем на взрослого мужчину, но Падшего провести трудно, умный проницательный взгляд небесно-синих выразительных глаз напомнил Анаэлю взгляд его старшего брата Гавриэля, когда тот пытался что-то от него скрыть, обычно это был какой-то очередной сюрприз.
В том, что смертный лгал, к слову, довольно непринужденно, у Анаэля сомнений не было, как и в том, что юноша ошарашен его внезапным появлением.
- Не надо так спешить, - проворковал Падший, делая шаг вперед и перехватывая запястья мальчишки, чтобы и тот рыпнуться не посмел, стервец этакий. - Раз зашел, позволь мне продемонстрировать свое гостеприимство. У меня так редко бывают гости.
"Особенно такие интересные!"
Играть в этикет не было нужды, и Падший сразу перешел на "ты". Мальчишке от него не уйти, придется этому красавчику расплатиться за все неудачи демона, да и за весь род людской, чего уж там мелочиться.
- Прошу, не стесняйся, располагайся поудобней. Зачем нам кресло? Здесь гораздо удобней, - Падший подтолкнул незваного гостя к дивану, стоящему у окна с плотно задернутыми шторами. - Вино? Коньяк? Хотя, нет! Ради такой встречи, конечно же, шампанское!
На секунду отвлекая внимание юноши, Анаэль провел пальцами по его щеке.
- Теплый, вкусный...
А когда демон отстранился от своей жертвы, на столике у дивана уже стояла початая бутылка шампанского и два наполненных бокала, один из которых Падший поспешил сунуть блондину в руки, предварительно усадив его на диван легким толчком в грудь.
- Пей!
Тон демона изменился, это была не просьба, приказ. Анаэль все так же продолжал стоять перед своим гостем, облаченный в одно лишь полотенце, а серебряные глаза неотрывно следили за каждым движением мальчишки.
- Тебе мама не говорила, что воровство- это грех? Или ты не христианин?

- Разве я говорю загадками? - в бархатном голосе Падшего явственно слышалась издевка. А мальчишка оказался не промах. Быстро взял себя в руки, Анаэль подумал, что в другой ситуации он бы даже восхитился подобной выдержкой, но сейчас его интересовала совсем другая игра. - Значит, хочешь, чтобы я оделся?
В глазах демона появилось какое-то странное выражение, не то насмешки, не то внезапно вспыхнувшего интереса.
Он неторопливо снял полотенце с бедер, все так же, не меняя позы обтер с тела пену и промокнул уже изрядно мокрой тканью волосы. Но вместо того, чтобы идти в ванную комнату, просто протянул руку к соседнему креслу, на спинку которого ровно секунду назад материализовал нечто вроде шелкового халата белого цвета.
- Так лучше? - предупредительно поинтересовался Анаэль, небрежно запахивая халат и опускаясь на диван рядом с юношей. - Мне казалось, ты был вполне доволен тем, в каком виде я был до этого, но..., - Падший потянулся за бокалом, для чего ему пришлось перегнуться через колени вора. Обтянутое шелком бедро коснулось бедра молодого человека, но Анаэль и не думал отодвигаться. - люди такие лицемеры. Что бы с тобой стало, моя славная мышка, если бы тебе пришлось снять свою маску? Что бы от тебя осталось? Все бы отвернулись от тебя, узнав, кто ты такой. Они же тоже порядочные лицемеры. Нужно иметь немалую смелость заглянуть в свою душу и еще большую решимость быть готовым к тому, что ты там увидишь. Тебя по ночам кошмары не беспокоят? Возможно, угрызения совести?
Падший наполнил бокал собеседника шампанским, легко приподнял свой и сделал пару глотков.
"Пей!"
Приказ во взгляде сопровождался такой порочной и в то же время светлой улыбкой, способным на которую был только Падший ангел Анаэль. Было что-то в этом странном разговоре, демону давно не приходилось общаться со смертными, не скрывая своего истинного отношения к людям. Он и не думал пугать молодого человека, волей случая попавшего к нему в номер, скорее, его забавлял тот факт, что с ним он может быть предельно откровенным. Кто поверит мошеннику и вору?
Анаэль взял со стола платиновую расческу, украшенную мелкими изумрудами, подарок одного его знакомого ювелира, когда-то давным давно продавшего душу за дар создавать прекрасные вещи из драгоценных металлов и камней. Прошло столько времени, а он так и не нашел в себе силы расстаться с этой вещью. Поразительно, насколько прекрасными могут быть творения, навеянные самим дьяволом. Он терпеть не мог, когда волосы были в беспорядке, поэтому принялся их тщательно расчесывать, чуть насмешливо поглядывая в сторону юноши.
- У тебя красивые глаза. Как тебя зовут, мальчик?

Отредактировано Анаэль (2011-02-13 21:54:02)

- Джон...
Ненавистное имя сорвалось с губ демон до того, как он успел сообразить, что этот мальчишка не имеет ничего общего с тем, кто для него стал единственным носителем этого имени во всем мире.
Анаэль поднял голову, прекращая расчесывать волосы и отложил дорогую игрушку из платины в сторону.
- Мать выбрала тебе неподходящее имя, мой милый, - Падший уже успел взять себя в руки, теперь осталось только выбросить из головы гнусную ухмылку белобрысого скорпиона, с которой тот смотрел на Анаэля всякий раз, когда демон ошибался или попадал в неловкую ситуацию. - Мне оно не нравится. У тебя есть другое?
Падший склонился к лицу юного мистера Ливингстона, в который раз удивляясь, насколько привлекательными могут быть некоторые смертные,особенно в те моменты, когда их охватывает страх, гнев или возбуждение. Сейчас все три чувства были налицо.
- Ты грешен, мой мальчик, как и вы все. Ты - вор, и что бы не говорили эти идиоты священники, тебе не отмолить свои грехи. За них придется заплатить, - горячее дыхание обожгло щеку Джонатана, Падший наклонился к его шее и теперь беззастенчиво изучал ее красивый изгиб и аккуратную мочку уха с продетой в него серьгой. - Что ты можешь предложить Богу в качестве откупного за свои прегрешения? Чем ты можешь заинтересовать того, кому ничего не нужно? Поздно...
По красивым губам скользнула горькая улыбка.
"Я получу тебя, я сделаю так, что ты станешь моим, мальчик."
Голос Анаэля стал ниже, мягче, сладким ядом проникая в мозг собеседника. Его влекло к этому красавцу-вору, и он не желал ни на секунду задумываться, что именно было тому причиной.
- Я могу предложить тебе много больше, моя вкусная мышка, я могу наделить тебя даром. Чего ты хочешь больше всего на свете?
Губы коснулись шеи за ухом, а ладонь Падшего легла на талию вора, пальцы проникли под рубашку и невесомо поглаживали полоску кожи возле пояса брюк, иногда спускаясь за нее на пару сантиметров. Волосы Падшего уже успели высохнуть и теперь мягким шелком рассыпались по груди Джонатана, щекоча шею и ключицы.

- Нэйтон, -  в голосе Падшего против воли прозвучало легкое разочарование.
Что происходит? Ведь он только что страстно желал, чтобы у мальчика было другое имя. Откуда появилась эта ноющая пустота внутри?
Анаэль понимал, что все, что он говорит, Джонатан воспринимает с утроенной силой, любое изменение интонации, каждый жест, каждую мелочь. Он видел, как желания и сомнения раздирают душу юного вора, как она выворачивается перед ним наизнанку.
"Он не такой, как я думал, странный, не похожий на других, чистый душой грешник. Он просто запутался, как и я когда-то"
Падший уже давно не испытывал ни к кому жалости, с тех самых пор, когда сорвал голос и выплакал все глаза, обращаясь к Михаилу с одним только вопросом: "Почему? За что?" Он до сих пор не мог до конца осознать произошедшее, не мог просто принять реальность такой, какая она есть. Слишком сильна была боль, слишком глубоко в его сердце пустила корни тьма.
И этот человек, сидящий около него, этот странный смертный, напомнил ему себя.
- Ты не одинок, Чайка, - легкая улыбка, адресованная юноше стала почти ласковой, - ты никогда не останешься один, - в конце концов этот мальчик вообще не был виноват в том, что вырос таким. Таким, каким захотел его видеть Бог. - Но ты не ответил на мой вопрос, Чайка. Чего же хочет обладатель такого гордого и красивого имени? Тебе стоит только попросить...
Губы Падшего скользнули по щеке вора. Анаэль чувствовал, что и сам начинает возбуждаться от близости молодого смущенного юноши, такого открытого, такого горячего. Вряд ли Джонатан понимал, насколько привлекательным он сейчас выглядит.
- Ммм... разве тебе нужно думать, чтобы ответить на этот вопрос?
Пальцы мягкими круговыми движениями поглаживали пресс молодого человека, медленно опускаясь по животу вниз. Пуговица брюк расстегнулась сама, стоило только Падшему дотронуться до нее.
"Еще немного, и я сам дам ему все, что он захочет, даже душу в обмен не потребую"
Но игра еще не закончилась. По хорошему, она еще даже не началась.
А Анаэль слишком давно не испытывал ни к кому жалости.

"Знаю, смертный..."
Тело юного вора горело огнем, Анаэль чувствовал все, что происходит сейчас с Джонатаном. Человеческая природа стала ему гораздо понятней за то долгое время, что он провел среди людей. Он не раз видел, как ради такого, казалось бы мимолетного чувства, как вожделение, разрушали семьи, убивали людей, завоевывали города. Люди шли на все, чтобы только получить то, чего они так страстно желают, чтобы добиться взаимности объекта своего вожделения. Это зрелище вызывало у Анаэля жалость и одновременно притягивало его.
Сколько раз он наблюдал, как сильные духом и телом воины, непобедимые в бою и непреклонные в залах собраний короли, хитрые политики и непревзойденные в своей гениальности ученые становились тупыми блеющими баранами, стоило им только увидеть кусок шелка, обернутый вокруг стройных бедер.
Ни ангелы, ни демоны не были способны испытывать ту всепоглощающую страсть, которую люди называли любовью. Сколько раз он замечал, с какой жадной тоской смотрят на него смертные, сколько раз слышал мольбы и признания, но обычно они не трогали его.
Этот мальчик ни о чем не просил. Даже зная о том - а он знал, в этом Анаэль не сомневался - что стоит ему попросить, и тот, кто сейчас искушает его, даст ему все, он не осмелился.
Чайка оказался намного честнее тех, кого когда-то знавал Анаэль, тех, кем гордились народы и целые страны. Он не стал взвешивать, не стал выбирать или жадничать, просто поддался охватившему его желанию быть с мужчиной, в номер которого залез с совершенно другой целью.
И еще это имя: Джонанатан. Похоже, все Джоны чем-то похожи.
Губить мальчика не хотелось, разбираться в своих чувствах тоже, Анаэль любовался красивым гибким телом вора, не решившегося даже обнять его и понимал, что сам не хочет, чтобы Чайка уходил. Когда ему еще доведется пообщаться с таким интересным существом?
Падший протянул руку и провел пальцами по ключице вора, медленно лаская, спустился вниз, обвел подушечкой пальца соски, с трудом подавляя желание провести по ним языком. Джонатан все больше возбуждал его. Светлые волосы растрепались, а голубые глаза потемнели от возбуждения, юноша смело встретил горящий взгляд глаз цвета плавленого серебра и только рвано выдохнул, когда ладонь Анаэля, проведя по его талии за спину, сжала ягодицы, привлекая вора к демону.
- Все, чего ты так страстно хочешь, это уйти отсюда? - прошептал Анаэль, выдыхая слова в губы Чайки. Частые взгляды, которые молодой человек бросал на дверь красноречиво говорили о том, что сексуальное желание - не единственное, что его сейчас тревожит. Немного помедлив, Падший решился. - Тогда иди...

Отредактировано Анаэль (2011-02-15 19:41:38)

Анаэль, прищурив глаза, наблюдал за тем, как юноша пересекает комнату. Медленно, словно нехотя подходит к двери. А затем, оборачивается и удивленно распахивает свои чудесные небесные глаза и неверяще, почти с мольбой, смотрит на него.
Внутри Падшего боролись два противоречивых чувства. С одной стороны, играть с невинным мальчиком в "опасайся желаний своих" было в высшей степени забавно, с другой же, то, как он выронил драгоценную расческу, стоящую целое состояние, всколыхнуло в душе демона давно забытые чувства. Он понял, что случилось невероятное. Он не угадал. Самым сильным желанием вора было не заполучить дорогую вещь, а нечто совсем другое.
- Ты мог уйти с ней, Чайка.
Он назвал его именно тем именем, которым хотел. У мальчика было очень необычное прозвище, и Анаэль догадывался, что дали его не за красивые глаза. Он встал с дивана и медленно подошел к застывшему у двери вору.
- В одной северной легенде чайку называют Дочерью солнца и снега. Чтобы путник увидел ее ночью, полярный день подарил чайке оперение из перламутровых лучей восхода. А чтобы ее видели днем, полярная ночь надела на шею птице черное ожерелье. С тех пор летает чайка днем и ночью над морями, спасает заблудившихся во время шторма моряков. Птица будет кружить над кораблем с тревожным криком до тех пор, пока ее не увидит самый отчаявшийся моряк. Потом она снова исчезнет в штормовом мраке. Улетит на помощь другим мореходам. Но уже не так яростно будут биться холодные волны о борт корабля. Стихнет вскоре шторм, и каждый отчаявшийся почувствует в себе неукротимую силу, которую не одолеть ни северной стуже, ни буре, ни морской пучине. Надежду приносит чайка на своих крыльях.
Анаэль заглянул Джонатану в глаза и понял, что просто не позволит ему уйти. Он обнял вора за талию, привлекая к себе и наслаждаясь удивительной смесью желания и искреннего изумления, исходящих от него, а затем увлек юношу к огромной кровати, занимающей почти половину номера. Голос Падшего снизился до шепота, когда он, уложив все еще пребывающего в состоянии шока вора на гладкий шелк покрывала, склонился над ним.
- Возможно, я тоже заблудился, Чайка. Ты подаришь мне Надежду?
Пальцы Анаэля зарылись  в светлые растрепанные волосы, сжимая их в кулаке, он с силой потянул назад, заставляя юного вора откинуть голову, медленно провел языком по красивой и такой беззащитной сейчас шее, после чего жадно приник поцелуем к его губам, уже не нежно, но требовательно, давая возможность почувствовать, как он желает его, как сильно возбужден.
Падшему самому было сложно поверить в то, что обычный смертный может вызвать в нем такие чувства. Это злило и удивляло демона, но заставляло хотеть это гибкое прекрасное тело под ним еще больше.

Падший никак не мог понять, что его так привлекает в этом светловолосом мальчишке. Его покорность или его невероятная дерзость? Этот смертный с успехом совмещал, казалось, несовместимые качества. Джонатан не боялся его, напротив, он тянулся и открывался навстречу всему тому, что делал с ним демон. Жажда любви, жажда жизни затмевала в Чайке страх перед неведомым и угрызения совести, он явно не отягощал свой разум поисками истины, он просто жил, позволяя судьбе даровать уготованные ему радости и горести, наказание и наслаждение, и не важно в каком порядке.
Целовать, то едва касаясь горячей от возбуждения кожи, то впиваясь болезненным поцелуем-укусом, оставляя синяки, было до одури приятно. Анаэль любил дарить удовольствие не меньше, чем его получать.
Ласкать до тех пор, пока жертва не запросит пощады. Ублажать маленького вора, хрупкую птицу с пронзительными синими глазами, пока он не захлебнется стоном, шепча его имя. Легко коснуться языком ключиц, сжать зубами аккуратный сосок, и получить в ответ тихий вздох. А пальцы, его тонкие чуткие пальцы, цепляются за шелк халата, как за последнюю надежду на спасение. Какое потрясающее чувство: знать, что тебя желают так, как этот мальчик!
"Нет спасения, мальчик. Это только иллюзия"
Легкое движение плечами, и с губ вора сорвался восхищенный вздох. Анаэль только улыбнулся своей мягкой улыбкой в ответ на этот жгучий взгляд и отбросил в сторону ненужный более халат. Через минуту к нему присоединились и брюки Джонатана.
Падший и не думал спешить. Изучать, рассматривать, исследовать, доводя до грани, и тут же отступая, нравилось ему гораздо больше. Анаэль никак не мог насытиться этим податливым гибким телом, постоянно заставляя Чайку менять позы и изгибаться под немыслимыми углами.
- Твое тело - идеальный инструмент, - прошептал Анаэль, пристально наблюдая, как изменяется лицо Джонатана, реагируя на то, что пальцы демона вытворяют с его телом гораздо ниже. - А твои стоны - прекрасная музыка, способная свести с ума любого. Скажи, Джонатан, что ты хочешь, чтобы я сделал?
Эдемский Змей просто не мог удержаться и не предложить своей восхитительной жертве очередной выбор.

«Как любопытно!»
Положительно, день сегодня удался. Этот мальчик удивлял его все больше и больше. Вот, правда ведь, он совсем не ожидал, что вор решится высказать свои желания. Перемена, произошедшая с Чайкой, заставила Анаэля задуматься. Люди все же весьма противоречивы по натуре соей, никогда не знаешь, что у них на уме, что они выкинут в следующую секунду. Но правила игры, которую Анаэль сам навязал этому мальчику, требовали, чтобы он подчинился. И демон не был бы демоном, если бы не знал, как обойти правила, не нарушив их.
Падший подался назад, раскидываясь на постели в бесстыдной позе. Наготы своей он не стеснялся и любил, когда на него смотрят, особенно так, как сейчас смотрел Джонатан.
- Ты просишь слишком мало, Чайка, - прошептал Анаэль, послушно закрывая глаза. – Я способен дать тебе больше, много больше.
Голос Падшего обещал то, что его обладатель не посчитал нужным облечь в слова. Иногда не стоит вдаваться в подробности, так даже интересней.
«Украдешь у меня еще что-нибудь – руки оторву по самые уши»
Ожидание было тем приятней, что Анаэль знал: это не последняя их встреча. Слишком маленьким был остров, слишком хорошо демон знал, на что способен его чарующий голос. Джонатан еще придет к нему. Сам. Вот тогда он и подумает, где можно применить его талант.

Анаэль только хмыкнул в ответ на реплику вора. У мальчишки острый язык, он это давно заметил. Это не злило и не раздражало, демону это нравилось. Он на какое-то время и вовсе отрешился, позволяя юноше делать с ним все, что захочется. Мысли, одолевавшие Падшего были далеки от того, чтобы раздумывать над сложившейся ситуацией. Чайке он был благодарен уже за то, что тот позволил ему на время забыть об утреннем разговоре с Константином. Сумев увлечь демона, вор полностью оправдывал возложенные на него надежды. Он был неподражаем в своей искренности и желании доставить партнеру не меньшее удовольствие, чем тот подарил ему. И Анаэль честно наслаждался своей наградой, радуясь, что не уничтожил мальчишку сразу, когда понял, с какой целью тот забрался в его номер.
- Так не пойдет, - низкий бархатный смех Падшего заглушил готовый сорваться с губ стон. - Ты сегодня мой должник, Чайка, и принадлежишь мне.
Почти невесомый поцелуй, легкий толчок в грудь - и Анаэль снова хозяин положения. В голове мелькнула неожиданная мысль о том, что этот маленький вор мог бы стать отличной игрушкой, но демон тут же заглушил в себе чувство превосходства. Он не выносил подчиненного положения, вряд ли и Джонатан его любил. А вся прелесть вора заключалась в том, что он был настолько искренним, что открывался полностью, отбросив все страхи. Мог ли он остаться таким же, лишившись свободы выбора. Наверняка, нет.
Анаэль не хотел дальше истязать мальчика, мучить его неудовлетворенной неизвестностью, невысказанным желанием. Падший умел быть благодарным, когда хотел.
Он любил его так нежно, как только мог. Осторожно лаская разгоряченное гибкое тело, зарываясь пальцами в короткие волосы, целуя красивый рот, он впитывал в себя то, что происходило с вором, не оставляя без внимания ни одного оттенка эмоций, ни одного отголоска чувств.
Это было истинное искушение. И Анаэль уже не знал, кто кого искушает.
Он двигался не спеша, стараясь причинить этому прекрасному язвительному созданию как можно меньше боли.
И только поймав себя на мысли, что почти хочет стать для этого конкретного смертного богом, пришел в себя и ускорил темп, доводя юношу до желанного финиша.

Мальчик был вкусным. До одурения, до потери контроля. Анаэль искренне не понимал, как можно прогнать от себя такое очаровательное существо. Если конечно забыть о том, что это соблазнительное юное создание - профессиональный вор-авантюрист и актер, по которому театральные подмостки давно рыдают горькими слезами. Но самое примечательное, что у этого мальчишки, не смотря на то, какой путь он выбрал в жизни, была совесть. Редкое явление, Анаэль уже и вспомнить не мог, когда видел такое последний раз.
Святой грешник. Соблазнительный до жути.
Эдемский Змей перекатился со спины на живот и, щекоча волосами обнаженную грудь вора, приподнялся на локте, заглядывая юноше в глаза.
- У меня есть для тебя работа, Чайка. Сложная. Безопасность не гарантирую, я вообще не уверен, что ты справишься. Но в случае успеха тебя ждет щедрое вознаграждение. Тебе это интересно?
Голос демона был непривычно тихим и спокойным. Сейчас он не ставил своей целью поразить смертного в самое сердце, лишить его воли или заворожить. Ему нужно было, чтобы Джонатан добровольно согласился, без какого-либо давления. В том деле, которое он хотел ему поручить, выручить мальчишку могла только его потрясающая ловкость и любовь творчески подходить к решению любой задачи.

"А в случае неудачи не я буду с тобой разбираться, парень, но тебе об этом знать совсем не обязательно"
- Хочешь знать подробности? - проигнорировав первый вопрос, улыбнулся Анаэль. Ему вдруг стало очень весело. Этот мальчишка был настоящей находкой. Не боится ни Бога, ни черта, но отлично знает, когда нужно работать, а когда отдыхать, причем последнему отдается с не меньшей страстью, чем первому. - Прежде, чем я введу тебя в курс дела, Чайка, я бы хотел сказать, что ты сделал правильный выбор. В моем лице ты можешь приобрести сильного покровителя, - с этими словами демон раздвинул колени вора, устроился между ними и, закинув ноги Джонатана себе на плечи, склонился с непередаваемым выражением лица. - И не только...

...Спустя некоторое время Падший с сытым довольным видом откинулся на спину, лениво подтягивая к себе простынь и укрывая ей бедра. Лежать поперек кровати было не совсем удобно, но вставать было так лень. А еще хотелось спать. Анаэль усилием воли приподнялся на локте и поманил вора пальцем.
- Слушай внимательно...
Ознакомление с вопросом и инструктаж занял не более двадцати минут. Мальчик оказался профи и фанатом своего дела. Схватывал на лету, переспросил только раз, когда Анаэль сказал ему, чем именно занимается тот, кому придется в ближайшем будущем столкнуться с виртуозными способностями Джонатана Чайки.
Серебряные глаза светились мягким светом. Анаэль был доволен. Еще немного, пара дней - и все станет на свои места.
- Справишься? - уже предвидя ответ вора, спросил Падший. - Если нужна помощь, говори. Я совсем не хочу, чтобы ты провалил дело из-за излишней самоуверенности.

Он почти уснул. Когда понял, что вор решил не затягивать романтическую фазу их знакомства, решил, что и ему неплохо бы отдохнуть. Но последний вопрос Джонатана удивил его.
- Разве я не сказал тебе? - Падший перевернулся на живот и пристально посмотрел на вора. - Молись, Чайка, если умеешь, чтобы никогда не узнать его. Меня зовут Рэйвен, - легкая улыбка - и не понять, шутит он или говорит серьезно.
Не дожидаясь, когда мальчишка скроется за дверью, демон устроился поудобней и почти тут же уснул. Как и лежал, поперек кровати. Последнее, что он увидел перед тем, как уснуть - его платиновые заколки и расческа, спокойной лежащие на туалетном столике. Падший сонно улыбнулся.
"Не взял..."